- Мишка... живая, мать вашу!
Часть 10
Эпилог
- Анна, если ты сейчас же не ляжешь в постель, можешь не рассчитывать на встречу с Лизой. Понятно?
Девушка потрясла головой, скривив губы, но послушно забралась под плед, аккуратно расправив его на своих коленях, и преданно уставилась Корфу в лицо. Тот удручённо помотал головой, как бы говоря «и за что мне это?», но потом присел рядом и мягко провёл ладонью по её щеке. Полученная в том сыром подвале простуда лишила Анну голоса, так что теперь в доме были слышны либо воркование Варвары, либо приказы Владимира, либо тихий смех Ивана Ивановича. «Собакены» в Анину комнату не допускались, пока полностью не оправятся от отравления. Князь скулил под дверью, прося пустить его к любимой хозяйке, Барон стоически наблюдал за братом с лестницы. Анна порывалась выйти, но Владимир категорически запретил эти встречи. Она возмущённо махала руками, таращила свои огромные серо-голубые глаза, даже топала ногами, но Корф криво улыбался и произносил своё неизменное «нет».
Сегодня должны были выписать Лизу, и Миша обещал привезти её к Корфам, за город, где было тихо, воздух был чище, и они обе, Лиза и Анна, были бы под присмотром Варвары Дмитриевны. А ещё сегодня ждали Заморёнова, который обещал рассказать, чем же закончилось это страшное дело.
К обеду Корфы вытащили в сад кресла, столики, дружно натянули тент между старыми яблонями и разожгли неподалеку мангал. Будто почувствовав, что все основные приготовления закончились, в воротах появилась первая машина, встреченная громким радостным лаем. Миша выскочил на газон, отпихнув в сторону любопытного Барона и поднял на руки Лизу, что потянулась к нему и обняла за шею. Иван Иванович расстелил плед на одном кресле и Лизу со всеми предосторожностями уложили на мягкое ложе.
- Стоило, конечно, пережить такое, чтобы с тобой возились как со стеклянным слоном, - пробурчала Долгорукая, нежно глядя на Репнина. Затем перевела взгляд на Владимира и с улыбкой сказала: - Володя, я всё никак не могу поблагодарить тебя. Я теперь твоя должница - всё-таки, как ни крути, ты меня спас.
- Без проблем. Должок платежом красен, пообещай слушаться и не активничать.
- Это выше моих сил, но я постараюсь, - серьёзно произнесла Лиза. - А Аня где? Соскучилась, сил нет!
Корф в сотый раз на день покачал головой и ушёл в дом. Пока он пеленал Аню в плед и спускался со своей драгоценной ношей вниз, в саду появились новые гости - Заморёнов разговаривал с Иваном Ивановичем, Наташа с Писаревым раскладывали на столиках соки и фрукты, Маша шепталась с Лизой, а Романов с Мишей колдовали над мангалом.
Вскоре после ужина девушки были отправлены в дом, а сытые и довольные мужчины расселись вокруг стола. Заморёнов, посмотрев на Корфа, начал свой рассказ.
- Ну, представлять вам нашего «шептуна» уже не надо? Ты, Мишка, тогда правильно его вычислил, когда в личных делах решил порыться, и сестрица твоя молодец, что отыскала именно то, что нам надо было. Итак, Кирилл Матвеевич Шишкин. Лучший программист и неуловимый убийца. Всё началось ещё в юности, когда он увидел первую коллекцию бабочек и начал собирать их сам. Невинное поначалу хобби скоро переросло в навязчивую идею. Он читал, собирал всё, что имело какое-то отношение к этим созданиям. Его квартира представляет собой музей, где эти бабочки повсюду. Но несмотря на своё пристрастие к этим насекомым, он долгое время был, извините, нормальным мужиком. Закончил институт, занимался разработкой программ в медицинской сфере, именно на том заводе он и начинал работать в начале 2000-х. Там же он встретил девушку, женился и всё вроде бы было хорошо, если бы в один прекрасный день его жена Рада, которая не могла уже терпеть его помешательство на бабочках, не решила от него уйти.
Заморёнов умолк, глубоко вдохнул, отпил остывший чай и продолжил:
- Её он убил первой. Заколол вязальной спицей. Всем рассказал, что она оставила, бросила его, вроде бы как уехала к маме, ну кто ж будет проверять - куда она уехала. Только вот мамы у Рады уже тогда не было. Я ещё не общался тесно с нашими психиатрами, но в разговоре после допроса один из них, Илья Штерн, сказал, что первое убийство скорее всего вызвало в нём удовольствие, соизмеримое с сексуальным наслаждением. И он продолжил убивать. Он даже ритуал придумал, - хмыкнул Юрий Степанович, поведя плечами. - Помните, он всё говорил Ане про то, что бабочки умирают, познав любовь? Вот и он их перед убийством... Нельзя сказать, что он их насиловал, но к тому времени, когда они попадали в тот подвал, они уже почти не сопротивлялись. Он недаром столько времени проработал с медицинскими препаратами. Надо сказать, что он хорошо разбирался в ядах, что дало ему возможность отравить собак, и в сильнодействующих веществах, от которых девушки становились безвольными жертвами. А после этого, так сказать, ритуального убийства он аккуратно складировал их трупы на полках в том же подвале. Именно на волосы одной из них и наткнулась Анна, когда пыталась вылезти из того бетонного мешка. Всего таких «бабочек» было пять. Анна должна была быть следующей, хотя он не убивал уже больше года. Что он увидел, что она ему напомнила, мы, наверное, никогда не узнаем, но он начал охоту на неё.