И тут вдруг раздался звонкий голос проходившей мимо Нины:
- Не троньте его!
И такое повеление было в этом голосе, такая уверенная сила, что все расступились, а вывалянный в снегу Котя поднялся, вытирая глаза и вытряхивая из-под воротника снег. Нина несколькими взмахами нежных рук очистила его пальто и сурово сказала:
- Хватит!
И водрузив ушанку на голову несчастному Коте, взяла его под руку, гордо зашагала по дороге. И все были поражены, а Шипов сказал:
- Подумаешь, важная пава!
Так они и стали ходить вместе - Котька и Нина.
Котя поначалу её стеснялся и всё норовил побыстрее уйти, но затем вдруг стал меняться. Он становился как будто выше, красивее, распрямляя свою угодливо согнутую спину и плечи.
Нина приглашала его к себе в гости готовить уроки, читала собственные стихи из заветной тетрадки, слушала его осмелевшую, сплошь энтомологическую речь о бабочках и жуках.
Она определила, что Котя по-своему красив, особенно когда сидел на своём любимом «коньке» - биологии. Чуть удлиненный немного изогнутый нос его, длинная шея напоминали что-то птичье. Глубокие синие заинтересованные глаза под высокими бровями смотрели доверчиво и просто...
...А когда наступило лето и отмечали день рождения Нины, она пригласила и своего друга:
- Котя, приходи. Будет много наших, но ты не волнуйся, я тебя в обиду не дам.
3.
Привязанность к Коте у Нины родилась из чувства протеста против любого угнетения личности и желания помочь однокласснику, с которым она коротала уроки. Но позже это чувство углубилось бурной лавиной взаимного интереса. Котя стал раскрываться перед нею как начитанный, знающий человек. Особенно он много ведал о различных животных, больше - о насекомых, собирал настоящую энтомологическую коллекцию, гордо именовал себя аурелианом.
В один из летних дней он уговорил её пойти вместе на роскошные луга. И они, взявшись за руки, перешли через маленький мостик над тихой зеркально - синей речушкой, а потом помчались в многоцветное море.
Горячее янтарное солнце гладило изумрудные травы и радужно переливающиеся цветы.
Котя, улыбаясь, держал на ладони маленькую пятнистую квакушу, и она, дёрнув лапками, исчезла в изумрудной траве. Затем его рука украсилась бабочкой голубянкой. Спрятавшись в кустах, они наблюдали перепелов, пустельгу и трясогузку.
Гудели пчёлы, пели птицы, а Котька с Ниной сачками ловили порхающих красавиц. Нина видела, как Котька расцветает на глазах, ловила своими карими глазами голубоватый огонёк его улыбающихся умных глаз, и не могла остановить мощный поток заинтересованного рассказа.
- А ты читала стихи Набокова? Замечательный поэт! Его недавно разрешили публиковать, - сказал Котя.
- Нет, - честно призналась Нина.
- Он еще известен, как большой коллекционер бабочек. Вот послушай:
Бархатно-чёрная, с тёплым отливом сливы созревшей,
вот распахнулась она; сквозь этот бархат живой
сладостно светится ряд васильково-лазоревых зёрен
вдоль круговой бахромы, жёлтой, как зыбкая рожь.
Села на ствол, и дышат зубчатые нежные крылья,
то припадая к коре, то обращаясь к лучам...
О, как ликуют они, как мерцают божественно! Скажешь:
голубоокая ночь в раме двух палевых зорь.
Здравствуй, о, здравствуй, грёза берёзовой северной рощи!
Трепет, и смех, и любовь юности вечной моей.
Да, я узнаю тебя в Серафиме при дивном свиданье,
крылья узнаю твои, этот священный узор.
- Здорово! И как эпически, по-гомеровски звучит, - сказала Нина.
- Это он специально так написал. Чтобы выразить торжество красоты мира. У меня есть малюсенький его сборник. Почитаем?
- Конечно!
И он с увлечением, размахивая руками, декламировал:
Нет, бытие - не зыбкая загадка!
Подлунный дол и ясен и росист,
Мы - гусеницы ангелов; и сладко
Вгрызаться с краю в нежный лист.
Рядись в шипы, ползи, сгибайся, крепни,
И чем жадней твой ход зелёный был,
Тем бархатистей и великолепней
Хвосты освобождённых крыл.
Нина смотрела на Котю добрыми и нежными глазами.
4.
Но как-то произошло событие, которое дополнило и усложнило мир Нины. Стояло раннее свежее звенящее птицами лето.
Нина в хорошо облегающем ладную фигуру спортивном костюме бежала по гладкому гребню седловины, наблюдая, как ниже пологих склонов рассыпались новенькие многоэтажки, и тут заметила, как на спортивной площадке упражнялся красивый мускулистый парень. Взявшись прямыми руками за параллельные брусья, он медленно и эффектно опускался вниз, а затем с нижней позиции поднимался вверх, делая выдох.