Пока, как сейчас, не прозвенел звоночек Вэнса. И улыбка, которую я ему подарила, была полна облегчения.
Клубок предвкушения, который затягивался всё туже и туже по мере того, как день клонился к вечеру, ослаб. Напряжение в моем позвоночнике растаяло, когда он вошел в кафе, стягивая пару кожаных перчаток.
Длинные ноги Вэнса быстро преодолевали пространство. Полуулыбка, промелькнувшая в уголках его рта, заставила мое сердце подпрыгнуть. Он остановился на своей стороне прилавка, принеся с собой запах чистого мыла, земли и ветра.
— Привет.
— Привет, — даже с хрипотцой, мой голос прозвучал с придыханием. Этот мужчина заставлял меня нервничать, в хорошем смысле. — Ты был в горах.
Он кивнул.
— Был.
— Что-нибудь нашел?
— Пока нет.
Последние три дня он давал мне один и тот же ответ. Но мне нравилось, что он говорил «пока нет» вместо категоричного «нет». Это небольшая разница означала, что у него всё ещё была надежда.
Поэтому я также продолжала верить.
— Кофе? — я потянулась за кружкой, ожидая, что он кивнет. — Голоден?
— Да, — он потянулся за бумажником, но я покачала головой. Вэнс все равно вытащил двадцатку и положил ее на стойку. Сколько бы раз я ни предлагала угостить его, он настаивал на том, чтобы заплатить. — Удиви меня.
— Хорошо.
Я сдержала улыбку, наполняя его кружку. Когда я поставила ее на стойку, он взял ее и отошел к столику у окна. Он сидел за одним и тем же столиком на том же самом стуле каждый день.
Стул Вэнса.
У членов моей семьи не было постоянного столика, не было места в кафе, которое я считала бы их. Но каким-то образом, меньше чем за неделю, Вэнс объявил это место своим. Всякий раз, когда там сидел другой клиент, это раздражало меня.
К счастью, каждый день, когда он приходил в кафе, этот стул и стол были не заняты.
У Вэнса появилась рутина. Он съедал поздний ланч. Выпивал несколько чашек кофе. И просиживал здесь час, иногда два, просматривая карты и заметки.
Мы почти не разговаривали с того дня, когда отправились пешком вдоль реки. Отчасти потому, что в тот момент я была не слишком разговорчива. Отчасти потому, что не знала, что сказать.
Между нами что-то произошло. Сначала у реки. Потом в его пикапе.
Когда мы встретились взглядами, мир вокруг нас словно исчез. Как будто нас связывала какая-то веревка.
Боль в горле прошла. Страх, который Кормак поселил в моем сознании, исчез. Смятение в моем сердце, пройденная история.
Были только его глаза цвета зимней грозы.
Поцеловал бы он меня? Позволила бы я ему?
Учитывая всё, что происходит в моей жизни, последнее, что мне было сейчас нужно, — это романтическая привязанность к незнакомцу. И все же я не могла остановить учащение своего пульса, когда он был в помещении. Не могла побороть румянец на щеках, когда он одаривал меня своей улыбкой.
И неважно, сколько раз я говорила себе оставить этого мужчину в покое, мое внимание переключалось на его стул так же автоматически, как и появлялась улыбка на звон колокольчика.
Вэнс был левшой. Кое-что, что я осознала за последние три дня. Он всегда пил черный кофе. Похоже, ему нравилась моя еда — я еще ни разу не выкидывала с тарелки ничего, кроме крошек.
Его темные волосы были непослушными, и подстричь их следовало ещё месяц назад. Но, как и сегодня, он прикрывал их шапкой. После того, как он согревался, обычно после первой чашки кофе, он снимал пальто, но не шапку. Его борода отрастала, с каждым днем становилась гуще. Сексуальнее.
И всякий раз, когда я встречалась с ним взглядом, мир переворачивался у меня под ногами, словно в животе порхали бабочки, изо всех сил стараясь унести меня прочь.
Может быть, мне просто казалось, что между нами проскочила искра. Может быть, я цеплялась за всё, что казалось нормальным, и влюбленность в невероятно красивого мужчину казалась чем-то нормальным. Возможно, меня тянуло к нему, потому что рядом с ним я чувствовала себя в безопасности.
Какова бы ни была причина, Вэнс постоянно был в моих мыслях.
Он тоже чувствовал это притяжение? Чаще всего, когда я смотрела в сторону его стула, его грозный взгляд был устремлен на меня с ожиданием.
Я приготовила Вэнсу сэндвич с курицей гриль и авокадо и отнесла его к его столу вместе с выпечкой, оставив его есть. Когда другие столики опустели, я отнесла посуду на кухню, работая тихо. Продуктивно. Каждый раз, выходя из комнаты и возвращаясь, я чувствовала на себе взгляд Вэнса.