Гонец заерзал по ковру, пытаясь кивнуть в ответ. С прижатым к полу лбом это получалось не очень хорошо.
— Господин Селем, господин Белиньи! Наши войска встретили магов в Моровых землях, в лесу меж Тёмным Морем и Морем Колец, как вы и приказывали.
Глаза Селема блеснули. Пальцы на руках сами собой напряженно сжались. У него было дурное предчувствие.
— Вы их раздавили. — не то спросил, не то как будто бы уточнил он. Гонец сжался.
— Нет, повелитель… Простите нас.
Невероятная ярость вспыхнула на бледном, пугающем лице Селема. Не в силах поверить в услышанное, он вскочил и медленно обернулся вокруг себя, сжимая кулаки. Схватившись за голову, он издал отчаянный, хриплый вопль. Белиньи передернуло от отвращения.
— Как?! — рявкнул тёмный, бессильно сверкая фосфорными глазами, — как это вообще могло произойти?! Мы ведь забрали у них почти всю силу, загнали в самую глушь, связав по рукам и ногам… Вас было в десятки раз больше, и вы не смогли победить?! Как?! — он зарычал сквозь плотно сжатые зубы, — червяки! Вы ни на что не способны! Я полагался на вас… Мне нужна была эта чертова победа, слышишь?! — пылая бессильной злобой, он склонился над гонцом, который, кажется, был готов провалиться прямиком в преисподнюю.
— Мы виноваты перед вами, господин… — пролепетал он дрожащим голосом, — но мы не предполагали, что к ним подойдет подмога. Это всё решило…
— Маги? — Селем подозрительно сощурился.
Гонец замотал головой.
— Нет, просто воины. Мы не знаем, откуда они взялись, но их было очень много… Две армии, две огромных армии, с севера и с юга… Конные и пешие, с обычным оружием… — гонец в отчаянье заметался по ковру, — простите нас, повелитель, мы просто не выдержали.
— Ничтожества… Беспомощные ничтожества! — голос тёмного громыхал, но тонкие губы еле заметно шевелились, — прочь с глаз моих! Вон отсюда! — взревел он, и гонец мгновенно исчез из шатра.
Селем тяжело опустился за стол напротив Белиньи и неподвижно замер, глядя в пространство.
— Они просто не могли проиграть… — надтреснутым глухим голосом произнес он — Я ничего не понимаю. Откуда две армии сразу? Пехота, лучники, всадники? Откуда у Мистрадина столько сил? Откуда они вообще могли взяться?
— Быть может, у них были союзники? — осторожно спросил Белиньи, стараясь не смотреть на перекошенное гневом лицо компаньона.
— Я бы знал о них… — Селем покачал головой, — но даже если союзники и были… Возможно, наш враг успел отправить парламентёров, когда война только началась, но в любом случае непонятно, как они успели собрать войско за столь короткий срок… Нам надо было лучше следить за границами, — тёмный разочарованно хлопнул ладонью по столу, — придется менять план, мой друг. Потребуется чуть больше воинов, чем у нас есть сейчас.
— Я с радостью поддержу любое ваше предложение, — герцог улыбнулся гадко и высокомерно, словно бы желая задеть своего союзника.
В последнее время Белиньи делал это всё чаще. С каждым днем он ощущал, что становится всё сильнее, в то время, как власть Селема, казалось понемногу таяла. Теперь, когда тёмный потерял большую часть своей армии, да ещё и проиграл столь важную для него битву, Белиньи чувствовал, что контролирует ситуацию. Селем, сам того не замечая, впадал в зависимость от него, и герцогу это чрезвычайно льстило.
— Вы же знаете, я ваш верный союзник, — почти промурлыкал он, — и если на пути нашего общего дела возникают какие-то препятствия, то и преодолевать мы их должны вместе… Ведь так?
Тёмный лишь отрешенно кивнул. Он, казалось, не слышал ничего из того, что сказал Белиньи. Глядя в одну точку, он произнес:
— Ещё можно всё исправить. Я надеялся, что мы добудет сердца из леса и замка Вилленхоф. Замок почти наш, так что… — он сжал пальцы так, что костяшки побелели, — нужно достать ещё одно, и мы выиграем эту войну.
***
Мистрадин встречал вернувшуюся армию настороженным шепотом, надрывным плачем и траурным молчанием; ворохами разноцветных лент, брошенных на мостовой, запахом неудавшегося праздника.
Поредевшие колонны магов шли по тревожно притихшим городским улицам, и за ними, провожаемые настороженными взглядами толпы, тянулись длинные крытые повозки с убитыми и раненными.
Выжившие стекались на главную площадь, и тут же расходились по городу, вливаясь в плачущие и шумящие толпы встречающих.
Несмотря ни на что, это всё-таки была победа, и в тавернах Мистрадина, вновь оживших после долгого затишья, все говорили только о ней. Хмурые и уставшие маги сдержанно поздравляли друг друга, много наливали и много пили, словно стараясь изгладить в памяти события недавних дней.