До меня не сразу доходит суть вопроса. А потом я едва успеваю принять равнодушно-непонимающий вид:
- Ты о чем, брат?
- Ну, раз уж это Кольцо – или что там – может порождать вот таких монстров, - он указывает на труп, мимо которого мы как раз проходим, - то кто знает, чего еще ждать, верно?
- В игры переиграл, - усмехаюсь быстро, надеясь, что в темноте не видно выражения лица.
- А я бы не был в этом так уверен, - заявляет Джим устало и зевает. – Странностей никогда не бывает в меру. Или ты живешь в рутине и обалдеваешь от скуки, или извольте получить кучу всяких зомби и монстров, и фиг знает чего еще.
- Еще один игроман, - вздыхаю, мотаю головой. – Давайте будем максимально реалистами, народ.
- Ага, - с сарказмом соглашается Алисия. – Каждый день же такой спектакль. Если есть, что сказать, говори, мы самые внимательные слушатели, которые у тебя могут быть.
Реальность здесь и там.
Странностей никогда не бывает в меру.
Чертовски правы, ребята.
- Я уже сказал все, в чем уверен, - сухо отвечаю всем сразу. – Мы на месте.
Вход в переход оказывается почти полностью заблокирован смятым в лепешку легковым автомобилем, который так и намекает на большие неприятности. Изнутри разит чем-то тошнотворным, и Алисия, неосторожно подойдя близко, кривится:
- Как будто там сдохла огромная крыса… ой! – она отскакивает подальше, сообразив, что это вполне может быть реально. Я мрачно хмыкаю:
- Все возможно. Поэтому мы, пожалуй, пройдем с другой стороны, может, повезет больше.
- А может, и нет, - бурчит Джим, с опаской обходя маслянисто блестевшую лужу, словно оттуда может кто-то выпрыгнуть и вцепиться в него.
- Это же телецентр? – Адриан указывает на здание совсем близко. Порывшись в памяти, я отвечаю кивком:
- Хочешь в прямой эфир?
- Меня вполне устроит мощный передатчик, - улыбается он. – Слушай, а давай я быстро сбегаю, гляну?
- Жить надоело? – я успеваю перехватить мальца, цапнув за воротник. Тот трещит, а Адриан недовольно сипит что-то. – Этого в плане не было. Надо обдумать.
- А я согласен, - замечает Джим, смотря на темные окна со смесью страха и надежды. – Если получится подать сигнал бедствия…
- А если нашумим? Думаю, в этом городишке достаточно оголодавших зверей, и гонг на ужин будет для них приятнейшим сюрпризом.
Джима передергивает, и он застывает как вкопанный. Алисия о чем-то размышляет, закусив губу и разглядывая здание телецентра. Адриан хмурится:
- А вдруг получится? Я недалеко, только до вон той служебной машины, - он указывает на припаркованный фургон. – Одна нога там…
- Две минуты, - решаюсь я. – Джим, ты идешь с ним.
- Ну почему-у?..
- Алисия, смотришь в эту сторону, - я вручаю девушке пистолет и разворачиваю лицом к переулку. – Я буду наверху.
Не теряя слов, хватаюсь за перекладину пожарной лестницы и быстро взбираюсь наверх, на площадку, с которой открывается хороший вид на всю площадь перед телецентром. До подземного перехода метров двадцать, до фургона службы новостей, к которому уже шагают Адриан и Джим – примерно столько же. Тревожно мигающий каждые несколько секунд одинокий фонарь, невесть как выживший в апокалипсисе, кое-как освещает пространство, но абсолютно не может подсказать, из какого окна или из-за угла на тебя могут смотреть чьи-то глаза. Мерзкое ощущение липкости только усиливается, и это начинает раздражать.
- Почему ты их отпустил? – шепот Алисии, стоящей почти прямо подо мной, достаточно отчетлив. – Или сам не пошел?
Фонарь снова моргает, не давая сосредоточиться на чем-то другом.
- Иногда лучше смотреть сверху. Видно больше.
Отвратительная тишина. Словно очутился в коконе, сквозь который ни звука не проходит – и точно так же изнутри не может просочиться самый громкий крик.
Парни добираются до фургона. Джим остается снаружи, Адриан, помедлив, подсвечивает себе фонариком и через мгновение забирается внутрь.
Фонарь моргает снова. Темнота – секунда, две, три. Свет. Тревога усиливается. Джим заполошенно смотрит то в нашу сторону, то в нутро фургона, в котором возится с аппаратурой Адриан.
Тьма – секунда, две. Свет.
- Ну что там? – шепот Алисии, которой не очень хорошо видно. Я не отвечаю.
Джим поворачивает голову к Адриану – тот что-то говорит. Потом поднимает большой палец.
Секунда – и свет.
Черт…
А потом пространство разрывает оглушающий визг сирен. Сигнализации десятков автомобилей ревут, и над этой какофонией царствует сирена тревоги. Вспыхивают красные лампы по периметру телецентра, сквозь заколоченные наспех окна магазинов видно, что внутри творится то же самое.