Я задумался.
— Власть? Думаешь, быть правителем легко? — с усмешкой продолжила она, не дождавшись ответа. — Даже если каким-то чудом семьи империи согласятся подчиниться тебе, багровому пацану, или хотя бы твоей сестрице… Что именно ты сделаешь лучше, чем я?
— Для начала, не стану бросать в темницу всех подряд и вырезать целые семьи, — проворчал я.
— О, так ты долго не продержишься. Оставив недоброжелателей (а они мигом найдутся, поверь) в живых и на свободе, ты лишь продемонстрируешь им свою слабость. И на следующий день потеряешь и трон, и жизнь. Думаешь, я жестока? Я сжалилась над лиловыми, хотя до меня доходили слухи о их заговоре. Я не стала их трогать, потому что напоказ они вели себя примерно. Видишь, чем всё обернулось? То, что со стороны кажется жестокостью, на самом деле порой лишь жизненная необходимость.
— А твоя коллекция? — разозлился я. — Тоже необходимость — мучить благородных мальчишек?
— Мне надо как-то отдыхать, — невозмутимо отозвалась она. — Попробуй проводить целые дни, выслушивая надоедливые речи их родственниц, гадая, которая из этих разноцветных змей следующая совершит какую-нибудь подлость… Величественно улыбаться и стараться не сказать ничего лишнего, не сделать неловкого движения, которое будет воспринято как слабость или угроза…
— Заткнись.
Я прислушался. Из-за двери не доносилось ни звука. Я не знал, беспокоиться или нет. С одной стороны, помощь товарищей мне бы не помешала. С другой — было ясно, что не стоило делить эту задачу с кем-то ещё.
Императрицу должен убить я. И никак иначе. Потому что она была права — кто из тех жестоких стерв, что стоят во главе семей, согласится следовать за мальчишкой, не способным хотя бы на это?
— Ураган заканчивается, — словно бы тоже прислушавшись, произнесла императрица. — Твои покровительницы рассказали тебе, откуда он взялся?
Я помотал головой, прикидывая расстояние между нами. Она расхохоталась.
— Это всё, что тебе нужно знать о твоих шансах на престол. Тебя не примут, малыш, как ни старайся. А ураган — это душа древней чародейки, поклявшейся извести всех мужчин в мире. Если верить легендам, кстати, именно они правили в те дни и бескрайней жестокостью своей навлекли на себя подобное наказание. Пожирая их души, ураган становится всё сильнее — и, честно говоря, в последние годы стало довольно сложно его сдерживать.
— Что за бред?
— Ты сам видел там, в холле. Он не тронул ни одну женщину; он не тронул вас, призванных, потому что вы не принадлежите этому миру. Зато всех мужчин, до которых он дотянулся… Поэтому мы оберегаем вас. Поэтому без нас вы — никто и ничто. Поэтому мужчина не может быть ни наследником, ни главой семьи, ни — тем более — императором.
Последние слова я уже не слушал — перед глазами стояло видение неподвижно лежащего на полу Йорфа.
— Как вернуть?..
— Что?
— Как вернуть душу, которую он сожрал?
— Никак, малыш. Она теперь часть урагана. Один из тех разноцветных потоков, которые ты, должно быть, тоже видишь — Курвинда говорила, что видишь.
Горечь растеклась по телу, выжгла что-то лишнее. Что-то, мешавшее мне начать действовать раньше.
Я потёр ладони друг о друга. Магия волной прошлась по телу и выплеснулась в тончайшее незримое лезвие, которое я тут же метнул в экран противницы. Та с улыбкой следила за моими манипуляциями, даже не трудясь обороняться.
Но за счёт остроты лезвие не отскочило, а вонзилось в защитное поле, увязнув в нём буквально на несколько миллиметров. Этого было достаточно. Я оттянул заряд частичек на конце лезвия до упора вниз, а в магическом сгустке в своей руке — вверх. И отпустил.
Глаза императрицы за полыхнувшим коконом расширились. Сам кокон пошёл мелкой паутинкой трещин и рассыпался вдребезги от моего следующего удара. Лазурная цыкнула и сразу же развернула новый — но к тому моменту в её груди уже торчала невидимая, невероятно крепкая игла из спрессованной магической энергии.
Штихлис упал на пол.
Электрический разряд шарахнул из одного конца иглы в другой, крепко засевший у лазурной между рёбер.
— Идиот, — прошипела она, закончив дёргаться. — Сказала же, ничего не изменишь!
Недостаточно. Кокон наконец перегрыз иглу посередине и снова сомкнулся вокруг хозяйки. Но я уже знал, что делать — ударил снова и кинулся вперёд.
Как только он разлетелся на осколки во второй раз, я, не теряя времени, заключил свою противницу в крепкие объятия. Ощутил, как растекается новое защитное поле — теперь вокруг обоих наших тел.
Не обращая внимания на дёргающуюся пленницу, не разжимая объятий, скомбинировал электрический ток с огнём — и выпустил, наполняя пространство внутри кокона смертоносной трескучей энергией.