- До сих пор поражаюсь, как тебе удалось выжить. Сколько времени ты так брел, пока тебя не нашли?
Ввалившись в палатку, Авл первым делом направился к огню, подбросив несколько поленьев в увядающее пламя. Человек этот, пожалуй, оказался самым незапоминающимся во всей моей жизни, с учетом тех лет, что мы провели вместе на службе империи. Был он среднего роста, среднего телосложения и средних лет, имел лицо совершенно обыкновенное, и незапоминающееся. Из него, пожалуй, вышел бы отличный наемный убийца, поскольку наши командиры несколько месяцев никак не могли запомнить, как зовут этого человека и как он выглядит, чем в общем-то нещадно ранили его чувствительную душу. У него не было друзей, только пара приятелей, в числе которых был и я, и потому тот факт, что Авл выбился в декурионы катафрактариев, поразил меня больше всего. Говорил он всегда мало и непонятно, ни разу не подавал голос, если его не спросишь, однако оказался надежен как скала и непобедим в бою, к тому же, этому человеку можно было доверить всё что угодно и именно поэтому между нами завязались хоть и не дружеские, но приятельские отношения. Теперь же Авл будто стал заметнее, и от прежней тени себя отличался примерно так же сильно как я от себя самого с тех пор, как мне довелось прибыть в Ауреваль.
- Не знаю, - честно признался я, - но видимо слишком долго. Мне так и не удалось прикончить Килмара, и потому все мы в большой опасности...
- Кого?
- Того бога, к которому переметнулись местные сепаратисты.
- Да брось ты, никаких богов здесь нет и быть не может, - как можно мягче перебил меня Авл, будто пытаясь разговаривать с неразумным ребенком, - ты выпил тот настой, который дал тебе лекарь? Мне кажется, пока лихорадка не отступит, тебе стоит побольше спать.
- Если никакого бога нет, то на что же тогда рассчитывает стратег? Подумай сам, у него недостаточно войск, чтобы противостоять силам империи, а больше ему помочь некому. Все пути в Ауреваль отрезаны, и здесь только он и легионы Магна. Ты думаешь, будто он такой дурак, и восстал против императора не имея достаточного для того основания?
- Судя по тому, сколько воинов его турмарха полегло под Гелемом, который обороняли только две сотни солдат гарнизона и кучка ополченцев, стратег действительно дурак. Быть может, он прельстился обещаниями ахвиллейцев и понадеялся на их помощь, которая, однако же, так и не пришла. Мало ли что возможно. Но только вдумайся в свои слова: неужели ты веришь, будто ему помогают высшие силы?
- И все его приближенные тоже дураки? Здесь, в Ауревале, вырос настоящий культ. Если даже Цикута, инквизитор, посвятивший свою жизнь искоренению врагов Антартеса, примкнул к восставшим, неужели ты думаешь, будто в этом не замешано нечто большее, чем обещания злосчастных ахвиллейцев?
- Тебе нужно поспать, Марк, - все с таким же сочувствующим выражением лица, остановил меня Авл.
Я понял, что переубеждать его бесполезно, и устало прикрыл глаза. Никто из них не верил и не поверит в существование Килмара-бога, пока не увидит собственными глазами, ведь каждый из этих солдат свято верит в учение Антартеса, согласно которому нет и не может быть иных богов, кроме бога-Феникса, и потому людям незачем бояться тьмы, ведь в ней уже не осталось чудовищ. Но они должны поверить в Килмара-колдуна, а в этом их даже не нужно будет убеждать, ведь инквизиция видит малефиков в каждом, кто не согласен с догмами церкви. Видимо Антартес, сотворивший десятки и сотни марионеточных божеств, которых затем собственноручно уничтожил, став единственным богом империи и мира, всё-таки нашел способ существовать, игнорируя Закон о равновесии, но со мной этим знанием он решил не делиться, предоставив мне право догадываться самому. Быть может, нарушив этот Закон, он и потерял свои силы, оказавшись в Ничто? Что-то мне подсказывало, будто сам Антартес вызволил дух Килмара из небытия, дабы восстановить равновесие и спасти свою жизнь, но уже слишком поздно.
От всех этих божественных рассуждений у меня невыносимо разболелась голова, но суть их всё также продолжала ускользать от меня. Я будто пытался поймать водяной поток, бессильно наблюдая, как струйки воды уходят сквозь пальцы, и от этого на меня накатывала ужасная тяжесть, не дававшая спокойно существовать. Я бился об стену, пытался поймать ветер в поле, ходил кругами. Как ни назови, мои мысленные потуги приносили нулевой результат. Я не мог понять божественный замысел, будучи человеком. Но и не мог стать богом, позволив планам Антартеса осуществиться. Нужно убить Килмара и избавиться от той силы, что уже не один раз уберегла меня от смерти. А чтобы убить оборотня нужно серебро, и если физическое обличие Килмара - это именно оборотень, серебряный наконечник копья, воткнутый в самое сердце зверя, избавит этот мир от демона.