- У меня нет столько времени для того, чтобы стать сильнее. Когда я превращусь в дряхлого старика, мне действительно это будет не нужно.
- Ты упрямец. И однажды поплатишься за это. Но я не буду тебя осуждать: твоя мера - это твой выбор, жизнь сама расставит всё по своим местам.
На мгновение глаза юноши вспыхнули холодным жестким светом, но тут же погасли. Руки его безвольно опустились и кулаки разжались. Со стороны могло показаться, будто он смирился со словами отца, но в действительности ярость и жажда, кипящие в его молодой душе, лишь на некоторое время отодвинулись, уступив место показному равнодушию и смирению.
- Жизнь расставит. Это точно, отец.
Юноша улыбнулся, и побежал догонять отца, уже скрывшегося среди деревьев. Подул промозглый ветер, и небо стало заволакиваться густыми и черными тучами. Спустя некоторое время пошел обильный летний дождь, смывая следы двух случайных путников. Раны, оставленные ими на земле, затянулись, примятая трава поднялась, и лес снова принял свой первозданный вид.
***
Я очнулся ото сна, когда солнце уже достигло зенита, колючими лучами пробиваясь через веки и настойчиво призывая проснуться. Вокруг всё тот же лес, но немного иной, чем в сновидении: более молодой и какой-то менее одухотворённый. Подо мной - целая гора ароматного лапника, застеленного плащами, рядом - палатки и костер, на этот раз открытый и с жаром плюющийся искрами, вокруг которого вальяжно расселись несколько рыцарей и Шеффе, что-то яростно им втолковывающий.
- В следующий раз, когда тебе захочется подергать нити тонких материй, обязательно спрашивай меня.
Я повернул голову и столкнулся взглядом с Альвином. Длинные волосы собраны в хвост, глаза ясные, чисто выбритое лицо нормального цвета. И даже не пьяный. Таким его последний раз видели всего несколько очевидцев лет пятнадцать назад, да и то в живых из них остался лишь я один.
- Что с Тукка? - с трудом шевеля пересохшими губами, спросил я.
- Жив и здоров, твоими стараниями. Ума не приложу, как тебе это удалось, однако это сработало.
- А ты говорил, я не пойму, - слабо улыбнулся я, внезапно осознав, насколько слабым чувствовалось собственное тело.
- Для того, что тебе удалось провернуть, мне потребовались годы учёбы в лучших университетах империи, да и то моя работа по сравнению с твоей выглядела глупой детской поделкой. Множество наук, начиная с математики и физики и заканчивая логикой и геометрией я изучал на протяжении десяти лет, дабы научиться правильно управлять энергетическими нитями, - Альвин развел руками и сокрушенно покачал головой, - ты же, наплевав на расчеты, просто переплел всё, что под руку попалось, и спас кемета, оставив в живых и этих дикарей.
- Завидуй молча великому магу.
- Ты превратился в того, за кем всю жизнь охотился, Марк. От статуса имперского инженера до гонимого всеми колдуна - всего полшага. А точнее, только имперская грамота.
- Настоящего колдуна всегда можно легко вычислить. Человеческая кожа для него - лишь личина, в каком-то смысле. Они - порождения совсем другого человеческого вида, примерно как и эти дикари, поклоняющиеся лицам на деревьях.
- В любом случае, каждый мимо проходящий инквизитор, стоит ему прознать о твоих делах, посчитает нужным на всякий случай разжечь для тебя дружеский костерок.
- Как отреагировали рыцари на произошедшее?
- Никак, они же ничего не видели. Вот ты порезал одного из дикарей, затем с сосен, к которым они были привязаны, начала осыпаться хвоя и кора, затем Тукка открыл глаза и поднялся на ноги, а ты упал на спину, немигающе уставившись на небо. Все подумали, будто ты преставился, даже я, признаться, немного струхнул. Но ничего, оклемался. Когда тебя потащили, стал брыкаться и едва не порвал палатку, в которой тебя пытались уложить, пришлось сюда, на свежий воздух вытаскивать.
- И всё? - удивился я, вспоминая заворожившие меня образы, среди которых, казалось, я пробыл целую вечность.