Как обычно, Бахчанов решил сесть в поезд, проехать одну станцию и пешком вернуться обратно в Тифлис. Отсюда он с Ларой полагал выехать послезавтра.
Было уже поздно, когда он подошел к вокзалу. Пошарив по карманам, убедился, что нет ни копейки. Что ж, тогда придется доехать в товарном вагоне. И то уж благо, что удалось избежать опасности.
И только об этом подумал, как почувствовал, что кто-то сзади цепко схватил его за руку и плечо:
— Вы арестованы!
Бахчанов стиснул челюсти, повернул голову, но щека уперлась в дуло револьвера. Два неизвестных стояли по бокам Бахчанова, два других позади него и тоже с револьверами. А кто-то, бегло ощупывая его карманы, знакомым и насмешливым голосом говорил:
— Покинуть город и спрыгнуть с поезда где-нибудь под Лекуневи, конечно, прием ловкий, хотя и не новый. Но и мы не хотим повторять ошибок прошлого, тем более что терпение часто оказывается для нас непозволительной роскошью!
Бахчанов мрачно взглянул на говорившего и сразу узнал пресловутого "чиновника из Салхино".
Три последующих дня Лара не находила себе места. Ночами она часто просыпалась и с тревогой думала об Алексее. В эти дни пришло письмо от Ираклия Исидоровича. Он жаловался на ее равнодушие, манил перспективой совместной морской поездки в Одессу, в гости к Магдане. Лара швырнула письмо в горящую плиту.
На четвертый день, возвращаясь домой, она обрадовалась, узнав среди прохожих "Арсена Ивановича". Васо нёс на голове лоток с редисом и мимикой выказывал желание что-то сказать. "Это он от Алексея!" — подумала она и поравнялась с "лоточником". Васо, не глядя на нее, тихо спросил:
— Алеша был у вас?
— Был, — и вся задрожала, — а что?
— Он заключен в Метехи…
Лара в отчаянии рванулась вперед. Ноги как не свои. Задыхаясь от волнения, оглянулась: лица, лица, чужие, равнодушные. И кто знает, быть может, среди них есть и следящие за ней? Невольно замедлила шаги, но не теряла из виду мелькающий в толпе лоток с редисом.
При переходе мостовой девушка опять поравнялась с Васо и прерывающимся голосом спросила:
— Как же это могло случиться? Ведь мы предусмотрели, кажется, все!
Васо исподлобья глянул по сторонам:
— С охранкой не легко бороться. Постарайтесь добиться свидания. Нам это невозможно. Вас же не тронут. Если откажут в свидании — требуйте передачу книг, писем. Книги подберем сами.
— Я сегодня же отправлюсь туда. Можно?
— В добрый час. О нас, конечно, молчок… Действуйте только от своего имени.
Васо отстал от нее и быстро затерялся в толпе. Не оглядываясь, потрясенная Лара продолжала идти. Давящее чувство тоски не покидало ее. Воображению рисовался тесный сырой застенок, слабый луч света, падающий на хмурое лицо узника, злорадные усмешки тюремщиков.
Не помня себя, она дошла до дому, и тут увидела коляску Солова. Кучер Махмуд сказал, что его "эффенди" ждет госпожу на домашний концерт. Сегодня у "эффенди" большие гости. И он прислал за госпожой экипаж.
Девушка вспыхнула. Приглашение на концерт сейчас ей показалось оскорбительным, даже самая мысль о подписанном контракте была ненавистна.
Отослав экипаж обратно, Лара направилась к Солову пешком. Шла туда в твердой решимости раз и навсегда покончить с "этой историей", категорически заявить Солову, чтобы он оставил ее в покое и не придавал бы значения контракту, который уже ни к чему ее не обязывает.
За высокой ажурной оградой, окружавшей соловский особняк, ее встретила дородная дама с дряблым лицом. Она сидела на скамье и кормила голубей. Лара спросила о Солове.
Дама зло улыбнулась и вызывающе сказала, что за последнее время к ее Петеру имеют дела преимущественно девицы.
Лара не придала значения ее грубому замечанию.
— Супруга моего нет дома, — продолжала дама, — но вы можете все передать через меня.
— В таком случае передайте господину Солову, что я не могу работать в его труппе и заявляю о расторжении контракта. Прощайте.
— Постойте, постойте, — жена нефтепромышленника сразу стала учтивой. — О чем идет речь? Какая труппа? Какой контракт? У Петера нет никакой труппы. Вас или ввели в заблуждение, или…
— О труппе говорил мне сам господин Солов.
— Выдумки!
Узнав, что Лару сегодня звали на домашний концерт и за ней даже прислан был экипаж, возмущенная Солова отшвырнула пакетик с кормом:
— Что за концерт? Никакого концерта! Никаких гостей… Это просто повторный кутеж у французского консула!
И, не обращая больше внимания на девушку, жена Солова в бешенстве стала громко звать прислугу, требовать жакет, шляпу, извозчика. По-видимому, она собиралась куда-то ехать, чтобы убедиться во лжи своего супруга.