— Абсолютно ничего, — ответила мать.
— Ну вот.
— А как ее зовут?
— Вика.
— А Гошку попросил пересесть?
— Его Юлия Степановна пересадила, — ответил Алекс.
— Почему?
— Мы болтали.
— Нашли время. Перемены вам мало?
Алекс только вздохнул.
Вошел отец, с кружкой горячего сладкого чая.
— Держи, смотри — горячий.
Алекс прихлебывал еще дымящийся чай и его потихоньку отпускало.
— Надо бы тебе температуру померить, — озабоченно промолвила мать и встала принести градусник.
Но температуры у Алекса не оказалось.
— Ложись-ка ты обратно спать, а то в школе уснешь, — посоветовал отец. — А я — на работе, — добавил он, подымаясь и отправляясь к себе.
Мать еще раз пощупала лоб и отправилась следом.
— Попробуй все-таки уснуть, — посоветовала она.
— А байкер? — прошептал Алекс, оставшись один. И сам себе ответил. — Будем надеяться, что он уже уехал. Что у него, других дел нет, как меня дожидаться? Ему голову искать надо!
Подбодрив себя такой незамысловатой шуткой, он лег и закрыл глаза.
И провалился в сон мгновенно, словно сверзился в плохо закрытый канализационный люк.
Во сне ярко светила луна. Она была какая-то чересчур зеленая, не такая, как на самом деле. Холодный ветер продувал пижаму насквозь.
Алекс осмотрел себя и с изумлением обнаружил, что он стоит на асфальте босиком и одет в ту самую пижаму, в которой лег спать. Он стоял возле своего дома, в том самом месте, где не так давно из-за угла выехал байкер. Не тот, который во сне, а который настоящий.
«Тот, который во сне, тоже всегда выезжал из-за этого угла», — с внезапным ужасом вспомнил он.
«А ведь я сейчас сплю».
«Или нет?»
«И если нет, что я делаю в пижаме и босиком на улице?»
«Как я здесь оказался?»
Он не услышал, а скорей почувствовал, как к нему приближается нечто. Незримое, бесплотное, заливающее весь мир волнами тошнотворного ужаса.
— Если это сон, я хочу проснуться, а если это не сон…
Алекс стремительно развернулся и бросился к своему подъезду.
Дверь не поддавалась. Да и была ли эта штука дверью? Алекс толкал изо всех сил. Колотил по двери руками.
— Да что же это такое, а?! Помогите мне! Помогите!!!
То, что приближалось, вывернуло из-за угла и подобралось к нему сзади. Алекс не знал, что это, но оно стояло у него за спиной. Он больше не кричал, не звал на помощь. Ужас заткнул глотку.
То, что стояло за ним, потешалось над его беспомощностью. Алекс всем телом ощущал медленный жуткий смех.
— Дверь открывается в другую сторону, — промолвил бесплотный, призрачный голос, столь низкий, что он и голосом-то не был. Его нельзя было услышать — только ощутить.
Алекс рванул на себя дверь парадного и стрелой взлетел по ступенькам.
Вверх… вверх… да когда же они кончатся, это проклятые ступени?!!
Ступени не кончались. Он бежал и бежал вверх по бесконечной лестнице, с ужасом понимая, что эта лестница — совсем другая, что она только похожа на ту, которая ведет к нему домой, а эта… он не знал, куда она ведет, но остановиться было нельзя, бесплотный ужас скользил за ним по пятам. Вверх… вверх…
«Да я же на месте бегу!» — внезапно сообразил Алекс.
«А этот…»
Внизу глухо взревел мотор. Вверх по лестнице на полном ходу мчался байк. На байкере была проклепанная кожаная куртка, кожаные штаны и башмаки, черная кожаная маска скрывала лицо.
«У него есть голова!» — обрадовался Алекс и остановился.
«Если я буду бежать дальше, я покажу ему, где живут папа с мамой! Ну нет уж!»
«В конце концов, я маг, а не коврик для вытирания ног!»
Алекс торопливо пробормотал защитное заклятие, выставил перед собой щит и резким взмахом руки начертил первую боевую руну.
Байк мгновенно заглох.
Байкер сидел совершенно неподвижно.
— Уходи, — сказал Алекс. — Уходи, а то плохо будет.
Байкер медленно поднял руку и снял свою черную маску.
Под маской ничего не было.
Не только лица, головы тоже.
— Байкер без головы… — в ужасе прохрипел Алекс.
А потом упрямо вычертил в воздухе вторую боевую руну.
«С головой он там или без головы…»
Руна зашипела и вспыхнула зеленоватым пламенем.
Байкер беспокойно зашевелился.
Алекс вычертил третью руну, дополнил ее китайским знаком запрета и швырнул все это добро в байкера.
Тот отпрянул, стремительно уменьшившись в размерах, подпрыгнул, как мячик, просочился сквозь трещину в оконном стекле и исчез.
— Вот так! — прошептал Алекс.