– Простите, Смешинка, это вы звонили? И номер к имени обязателен? – индифферентно произнесла ведьма. Черт ее знает эту нечисть, на что она способна. Обидится ещё…
– Нет. Я без звонка. Номер можно пропустить. Сейчас придёт ваша клиентка, – она замялась, пошевелила крошечными пальчиками, прямо как человек. – Это всё связано. И я немного виновата в ситуации. Вы поймёте. Но я и правда не могу контролировать некоторые свои способности. Это видовое, – она улыбнулась. Алёнка чуть не хихикнула вслух, до того смешной была эта Смешинка. Ой, подумала она, а это не та, которая в рот залетает?
Ведьма с трудом затолкала обратно неуместный смех.
– Слушайте, а как вид ваш называется? – догадалась поинтересоваться она.
– Вы будете смеяться, – застеснялась крыска.
– И всё-таки?
– Смехуёчки мы, – тихо сказала Смешинка, глядя исподлобья.
Тишина кабинета и всего старого офисного здания была нарушена истерическим хохотом ведьмы. Алёнка чуть не навернулась вместе с офисным креслом, когда неловко сползала с него. Даже сквозь смех ей увиделось, что крысявка надулась. Поэтому ведьма, не переставая хихикать, схватила в охапку эту живую мягкую игрушку. Она и в самом деле оказалась мягко-бархатистой, попискивающей и довольной таким обращением.
– Идёт, – тихо напомнила Смешинка. Алёнка фыркнула последний раз, посадила на стол Смешинку номер два, и сама аккуратно приземлилась в кресло.
В кабинет, с испуганной решимостью, вплыла мощная дама неопределенного возраста. Из-за медицинской маски сложно было судить. Алёнка, досадливо сплюнув про себя, торопливо натянула свою маску. Креативную.
– Здравствуйте. Ангелина Аркадьевна? Меня зовут Алёна. Прошу вас, – она указала рукой на стул.
– А отчество? – подозрительно поинтересовалась посетительница.
– Это псевдоним, – важно заявила Алёнка, – слушаю вас.
– Я даже не знаю с чего начать, – замялась Ангелина Аркадьевна.
– С начала, – щедро посоветовала ей ведьма.
Дамочка прищурилась на ведьминскую маску оттюнингованную обережными рунами, вздохнула и начала свой путанный рассказ.
Отфильтровав все охи-вздохи по поводу карантина, страха выйти в недозволенный вояж, стоны о недоступности нормальных врачей, Алёнка поняла, что кто-то из них попал.
Мадам была простой, как табурет. Одежда, весь прикид вообще вопиял о наличии денег и вкуса. Классического такого, совкового еще вкуса, основательного. И вся она была основательной, безапелляционной и серьёзной, как обращение президента к нации. И её вводило в ступор всё, что делала её дочь. Деточке было уже слегка за двадцать. Но она не желала быть такой, как мать. Смеялась без конца, бегала в какие-то непонятные организации. Сидела в чатах и все время хихикала.
– Так. Если я вас правильно поняла. Вам кажется, что это психическое отклонение. Но врач с вами не согласен. И дочь тоже, – Алёнка вопросительно задрала брови.
– Да что эти эскулапы понимают! – по новой завелась Ангелина Аркадьевна.
Смешинка в это время бродила по пустому столу туда-сюда, заложив лапки за спину, опустив длинную мордочку, и являя собой образ философа в раздумьях над новой теорией существования мира. Мадам её не видела, конечно. А Алёнка рисковала заработать косоглазие. Ибо отследить реакцию обеих было сложно.
– Самоуверенная идиотка, – процедила Смешинка, уставясь в глаза посетительницы, – нельзя вылечить то, чего нет.
– Вы полагаете, что я, ведьма, могу помочь? И что же я могу сделать, по-вашему? – перебила словоизвержение Алёнка. Она погладила зелёненькую крыску по голове, отследила ошеломленный взгляд клиентки, и гордо задрала подбородок.
– Вы уже, того, воздействуете? – оробела Ангелина Аркадьевна.
– Настраиваюсь. Так что вы ждете от меня? – продолжала изображать телевизионного экстрасенса ведьма.
– Сделайте так, чтобы Дарья перестала смеяться. Это просто возмутительно! Не зря же говорят, что смех без причины – признак дурачины. А она ржёт, извините меня, над чем, я не понимаю! Обсмеяла потенциального жениха, так неудобно было перед людьми. Мы уже почти договорились…
– Вы что, хотели дочь выдать замуж, как в средние века, по сговору, что ли? – возмутилась Алёнка.
– Но такая партия! – заломила руки дамочка.
– На самом деле, Алён, она меня почти видит. Дочка, в смысле, не этот шкаф дубовый. Веселая и так девчонка, но я ей помогаю давление этой тупоумной держать. Жених был такой же, как эти все. Он бы высушил Дарью, – призналась наконец-то Смешинка.
– О как! Словарный запас, однако! Не ожидала, приятно слышать, – отозвалась ведьма.