А еще "Двенадцать палочек". Палочек на самом деле не двенадцать а, опять-таки, по числу играющих. Из двух дощечек сооружаются такие мини-качели (кладем одну дощечку поперек другой, и все), на одно крыло которых складываются те самые палочки. Ведущий (водЯщий, гОля, вОда) изо всей дури лупит ногой по качелькам, палочки взлетают и рассыпаются. Пока он их собирает с земли в охапку, остальная толпа врассыпную прячется неподалеку. Бедолага водящий возвращает одну свою щепочку на качельки и идет искать остальных. Нашел кого-нибудь – обязан выкрикнуть его имя (если забыл, можно просто «Синяя куртка!» или «Новенький!»), и бегом обратно – добавить палочку за свеженайденного. Успел – отлично, несчастная синяя куртка обречена топтаться вокруг и ждать, пока спасут. Но может и не успеть – кто-нибудь выскакивает из-за ближайшего угла и, пробегая, разбивает накопленные палочки. Все «пленные» снова свободны, и «голя» снова мыкается по углам, пытаясь обнаружить затаившихся товарищей. Отличная игра, адреналина выделяется – море.
Пробки. Откуда взялась эта странная игра, и играли ли в нее еще где-нибудь – Бог весть. Сначала нужно было накопить (или навыигрывать) кучу пробок от духов, одеколонов и тому подобной парфюмерии. Пробки делились на типы: Фестивальки, Корольки, Королевы. Жаль, всех не помню. Корольки и королевы – это те, что в форме короны, фестивальки – от клея БФ-2. Самым крутым считался «Юпитер» – это были любые шарообразные пробки, часто с выступающим кольцом по окружности – это делало их похожими на Сатурн, а совсем не на Юпитер. «Юпитерами» считались также черные набалдашники с ручек унитазов, и заводских станков, а также круглые наконечники с различных крючков для одежды. А потому на всех доступных пацанам унитазах, станках и вешалках эти «юпитеры» отсутствовали.
Пробки складировались в пакеты, и с этим богатством мы выходили во двор – хвастаться. Сама же игра «разнообразием гамбитов не баловала». Ты ставил пробку на асфальт, метрах в пяти ставил пробку соперник. Зажимаешь пробку ботинками, прыгаешь вперед, разводя ступни. Пробка летит вперед. Попал в чужую – выиграл. Забирай.
Еще была «Чика», когда предварительно сплющенные металлические пробки от лимонадных и пивных бутылок ставились в стопочку и разбивались битой – кусочком коричневого кафеля. Особо ценились пробки с белой резиночкой внутри – от персикового сока с мякотью. До сих пор не люблю эту гадость. А уж какая-нибудь экзотическая «Pepsi» ценилась и вовсе на вес золота.
А в начальных классах на всех школьных подоконниках играли в марки. Нужно было положить марки одна на другую и особым образом хлопнуть по ним скругленной ладонью. Все, что перевернулись – твои. Самыми крутыми считались марки из серий «Космос» и «Живопись». Против них нужно было выставлять не меньше трех марок всех остальных серий.
Отец был сильно удивлен, когда однажды обнаружил опустошенным свой альбом с марками. Влетело по первое число.
Девчонки прыгали «В резиночку». Двухметровое кольцо из бельевой резинки натягивалось между двумя девчонками, третья прыгала через нее, особым образом переставляя ноги на каждый прыжок. Я тоже пробовал. И был единственным пацаном, помнившим все эти "морковки", "конфетки", "рыбки" и "бантики". Нафига, спрашивается?
Воздух
Нас очень просто обмануть. Голос, постоянно звучащий в рекламных роликах какой-либо компании, очень скоро начинает рисовать нам своего владельца. Так и видится солидный мужчина "среднепожилого" возраста, уверенный в себе, знающий себе цену. Всегда чуть не во фраке. На самом деле это вопрос кастинга – компания очень долго выбирает человека, чей тембр голоса будет создавать у слушателя именно такое впечатление.
Вчера пришел на запись владелец официального голоса одной очень уважаемой компании. Пришел сам, принес свои связки и голос. Записался. Владельцу за пятьдесят. У него шесть зубов и очки минус восемь. Зато голос тот самый – солидный, уверенный. А еще кто-то все время портил в студии воздух. Не берусь утверждать, что это делал именно он, но в его отсутствии воздух был чист и прозрачен.
А компания неплохая. Вот только теперь ее образ у меня навсегда связан с этим самым испорченным воздухом.
Ноль один
В Якутске есть Русский драматический театр имени Пушкина. Здание театра горело трижды, каждый раз выгорало изнутри полностью, и каждый раз восстанавливалось. Про первый пожар мне ничего не известно. Во второй раз внутри погибла команда пожарных. Они нашли в буфете ящик коньяка.
Третий пожар случился утром первого января. Только что закончилась детская новогодняя сказка, в которой один Очень Хороший Актер играл петуха. В самом, что ни на есть, прямом смысле. Птицу. В перьях и с огромными поролоновыми лапами.
Актер вернулся в гримерку, стал смывать грим. Вдруг по коридору мимо его двери с криком «Пожар!» прогрохотал кто-то из труппы. Актер нахмурился. В театре, пережившем два пожара, такими вещами шутить – дурной тон. Через пару минут голос прогрохотал в обратную сторону. Актер разозлился. Дурацкие шутки! Когда грохот и крики стали приближаться к двери в третий раз, Очень Хороший Актер не выдержал. Он ногой распахнул дверь, чтобы сказать все, что он думает о подобных шутках и шутниках. Удар. В клубах дыма на пол оседал Другой Хороший Актер, которому внезапно распахнувшаяся навстречу дверь угадала точно в лоб. Глаза Другого Актера были закрыты. В коридоре полыхал пожар.
Этот самый Другой Актер лежал тихо, как реквизит, и не реагировал на пощечины и тормошение. С безвольным телом на плечах бежать по горящему коридору не было смысла. Актер стулом выбил окно гримерки, и подтащил нехуденького коллегу к подоконнику. Этаж был первый, но, даже с помощью монтировщиков сцены, бессознательное тело артиста смогли спустить в окно только минут через двадцать, когда в здании уже начали рушиться перекрытия. Потом Очень Хороший Актер еще несколько раз прыгал в окно и из окна, спасал какие-то вещи, потом вся труппа с грустью любовалась догорающим театром, а потом приехали пожарные. У них ведь тоже было первое января.
И лишь когда веселые люди со шлангами в руках начали истерически хохотать, артисты оглядели себя. Мало того, что все они были перепачканы сажей с ног до головы. Мало того, что большинство из них так и осталось в костюмах, в которых выходили на сцену. Очень Хороший Актер с удивлением обнаружил, что стоит на январском снегу в широченных «пернатых» штанах и – обалдеть! – в поролоновых петушиных лапах. По три желтых когтистых пальца с проволокой внутри торчали на каждой ноге. И еще по одному сзади. В сумме – метр в длину.