Налил холодного чая из заварочного чайника ─ «а нас микроволновки нет. А вообще они, вроде, уже есть и не самые примитивные!». Залпом выпил, холодную мокрую заварку положил на лоб, закурил, начал, словно медитируя, вспоминать плюшки из будущего, на которых можно реально и крупно заработать в 2002 года.
«Лучше бы были десятые или даже начало двадцатых, а не это начало нулевых в первопутинской России! Интерактивные шлемы сейчас в разработке. А какие есть – убожество. Черт. Да что всё что-то компьютерные и сетевые новинки вспоминаются, Ксанке, что ли, подсознательно приданое на её уход готовлю? Но стоп. Неужели ничего не было, кроме начиненных чипами и программами кухонных полок, гелевых холодильников, молекулярных стиралок и посудомоек и… стоп, а вот очистка вещей ультразвуком, это примитивно даже для данного уровня развития. Или упоминавшееся интерактивное кино и 3D гифка – самое то для быстрого обогащения. Хм, а 3D принтеры «уже-ещё» тут у нас есть? Проект массового жилья.. хм… квартира-студия Кулагина-Рассхохина» ─ нет. Народ пока не так влип в сеть, не оценит, да и бум-то на такие помещения в пятидесятых начался, по сути, с карикатуры... А вот создание виртуальных товаров или даже новостей ─ сейчас это вроде особо не преследуется? Нет. Ну а что реально полезного можно сделать на уровне 2002 года? Попади сюда любой мой лаборант. От него больше проку было бы ─ пухлый флюс узкого специалиста-теоретика почти бесполезен! »
Веселье куда-то ушло. Он не знал – что в этом самом году , в который попал так случайно, но точно и крепко, вообще было с прогрессом в нужных ему отраслях.
Заснуть так и не удалось.
2002: дела шабаша субботнего
... а ранним субботним рабочим утром Ксана побежала сдать программу и получить наличные, а он, вместо лекций, пошел устраиваться ─ да, для начала, попытаться хоть продавцом, хоть охранником в «ларёк-бутик» рядом с валютной зоной пулковского «Duty Free».
Ещё точнее ─ устроиться, но и при этом, самое главное, попытаться вызвать друзей с деньгами на разговор о некоторых «точно рассчитанных им математических векторах развития бизнеса».
Он все же намеревался, как скажут позже, «сдать им свои идеи в аутсорсинг». Прикинуть реакцию простых людей этого времени на новинки будущего, а потом дать ребятам с деньгами основные идеи «в менеджмент».
Сам-то, как выяснил во время ночной истерики с самобичеванием и попыткой отравления никотином, ничего рыночно-успешного создать не смог бы. Деталей высоких технологий знал мало. А перед смертью и забывал усиленно.., в Меценаты Первые готовясь.
Помнил, например, что большинство бытовой техники удалось минимизировать. Не до нано-размеров, так что Чубайс уже прямо сейчас, в 2002 обирался пилить бюджет настоящего за счет столь туманного будущего, которое находилось настолько впереди любого прогресса и любых инсайдов Цильниева-Кузнецова, что Анатолий всерьез подумывал выйти на круги «рыжего». Не всех же тот учеников питерских в миллиардеры определил, как простого комсомольца из ЛЕЭИ имени коммуниста Тольятти, Мордашова. Должен кто-то из его студентов на вкусных (а как иначе?) питерских постах остаться.
Ах да, в этом же году и премию Нобелевскую дадут тому парню, которые научно доказал, что любой прогресс человечества проистекает не из-за интеллекта человека. А из-за его дурости. Конечно, не его собственной, лауреатовой дурости, ─ хоть из неё и проистекла премия (может, именно с этих пор и начала в будущем Цильниеве формироваться предубеждение против «динамитки» ─ с другой стороны, стоит перечислить только тех, кому она присуждалась «за мир» и получишь готовый расстрельный список преступников против человечности, «crime against humanity»), ─ а из-за ого, что, по его теории, человек слишком часто поступал вопреки тому, что требовало бы разумное отношение к проблемам. Идея интересная, пытающаяся поставить знак равенства между психологией экономикой. Позже её (не упоминая лауреата, экономиста Дэна Канемана, ─ ибо «нобелевщик») творчески разовьет профессор АН К.Ю. Еськов в своём научном труде «Обезьяний процесс эволюции мастдай: ответ Фукуяме». Он так и останется незамеченным нобелевским комитетом. Как и Цильниев.
Как и сотни других настоящих российских ученых. По уму, к Д. Канеману стоило как-то «примазаться». Тем паче, что психология ─ лишь ущербная (и выращенная для ущербных, не способных или не желающих самостоятельно идти к мудрости) дочь философии. Беда была в том, что и Гайме Цильниев, и Толик Кузнецов и ухом-то не рылись в экономике, на которой были завязаны труды новой знаменитости.