И вот уже по площадке ползал совсем кроха-карапуз. Але захотелось выйти и позаботиться о нём. Однако тело по-прежнему никак не желало исполнять её волю. Вот малыш стал совсем беспомощным. Он лежал и хныкал, дрыгая ручками и ножками. Вскоре его голос перерос в плач. Сердце Али ёкнуло. Она едва не рванула к ребёнку, как рядом с ним выросла женская фигура. Она протянула руки к мальчику, чтобы взять его. Но те прошли сквозь него. Призрачная женщина отшатнулась и с диким воплем вцепилась себе в волосы. Аля вжала голову в плечи.
Между тем Йося стал совсем уж новорожденным и продолжал меняться. Он уже не плакал и даже не хныкал. Именно в этот момент появился Борислав. Он схватил призрачную женщину за горло и исчез. Аля осталась одна и попыталась встать, на этот раз ей ничто не помешало. Она подошла к тому месту, где плакал Йося и нашла там лишь эмбрион. Брать его в руки Аля не решилась.
— Теперь всё будет хорошо, Йося, — сочувственно проговорила она, надеясь, что старшекурсник не сойдёт с ума после такого морока.
Между тем эмбрион начал меняться. На глазах Али он за считанные секунды превратился в мальчишку, а следом в подростка и затем уже в повзрослевшего Иосифа. Он улыбнулся ей и, притянув к груди, нежно обнял. Аля почувствовала поцелуй на своей шее и вздрогнула. Ей совсем не понравилось столь вольное обращение. Она попыталась вырваться из его рук, но Иосиф ей не позволил.
«Бакумар! Бакумар! Бакумар!» — что есть сил прокричала Аля, призывая на помощь священного зверя. Она хотела, чтобы он поглотил надвигающийся кошмар, совсем позабыв, что именно он навёл весь этот морок.
— Я рядом, — прошептал на ухо Славик, обняв её со спины. От его прикосновений Але стало жарко. Она почувствовала на шее горячее дыхание. Оно скользило то вверх, то вниз. В то же время крепкие мужские руки всё сильнее обнимали попавшую в их плен жертву.
Аля не кричала и не вырывалась. Её сознание охватила сладкая истома. От жара, нахлынувшего с новой силой, одежда стала чувствоваться лишней. Але хотелось сорвать её поскорее, чтобы хоть как-то охолонуться.
— Скажи мне, что ты хочешь? — голос Славика проникал в самую душу, заставляя сердце трепетать. — Я всё сделаю.
И тут Але стало грустно от осознания того, что с ней играется какой-то зверь. Зверь, которому плевать на человеческие чувства. Он проникает в подсознание и выворачивает в свою выгоду. Даже если в глубине души Але действительно нравится Славик, то грязные сны с его участием далеко не то, чего бы ей хотелось.
— Отпусти! — резко сказала она, сбросив с себя мужские руки. — Я хочу выйти из-под твоего морока.
— Как скажешь, — со вздохом ответил ей Славик и превратился в белую дымку. Как только она развеялась, Ал пришла в себя.
Первое что она увидела, это Иосиф. Он сидел напротив неё с закрытыми глазами и бормотал что-то под нос. Аля не стала вслушиваться, её больше заворожила действие за его спиной.
Там стояла Смерть в виде сгустка мрака, отдалённо напоминающего очертания костлявого человека в драном балахоне. То, что это именно она Аля поняла сразу, как только увидела. Словно в подсознании имелся её образ для распознавания.
Смерть общалась с призрачной женщиной, в точности, походившей на мать Иосифа. Скорее всего и была ей. У ног Лейлы распластался Борислав. Казалось, будто серебряные нити, что узором расходились от центра к стенам гостиной, вытягивали из него все силы. Аля в испуге кинулась к нему. Она заглянула ему в лицо и увидела лишь блуждающий взгляд, который стремительно угасал.
— Борислав! Не смей умирать! Тебе ещё Славика воспитывать. Забыл? — почти плача заговорила с ним Аля. Она наделась, что он услышит её и придёт в себя.
— Его не спасти, — Смерть появилась в ногах Борислава. — Он отдал все накопленные веками силы. У него ничего не осталось.
— Спасите его, — взмолилась Аля. — Заберите мои силы, но спасите.
— Нет, — Смерть неумолима. — Ему осталось лишь стать смертной тенью, для последнего из своих потомков.