Тайлер. Я не женат.
Вернон. Хорошо, не жену, а насиженное место у барной стойки — актер может уехать в провинцию и зарабатывать побольше. Жить на чемоданах, мотаться из Сент-Луиса в Цинциннати, из Солт-Лейк-Сити в Сиу-Сити — знаете такую дыру в штате Айова? Или, упаси боже, можно провести лето в этом «Балагане», в сарае без кондиционера, в летнем театре под кодовым названием «Дахау»! ИЛИ! Актер может остаться в Нью-Йорке, выбрать себе нормальную человеческую работу… стать официантом, барменом, заводной игрушкой?? оказывать секс услуги по телефону — зарабатывать втрое, вчетверо, в десять раз больше, да еще иметь время на простые житейские радости. Но тогда… тогда мы бы не выходили на сцену… А как же мы без нее?
Свет меняется. Все выходят.
Поздний вечер. Входит Гордон, включает дежурный свет.
Гордон.
Сара (Из тени, из глубины сарая) Что правда, то правда.
Гордон. Сара? Ты?
Сара. Кто ж еще? Тень отца Гамлета?
Гордон. Вот решил порепетировать немножко. Пора уже.
Сара. А я-то все думаю: со всеми репетируешь, а свои куски перепрыгиваешь… Как же так?
Гордон. Ну, я хочу сначала запустить все процессы, выстроить все… Кроме того, это не моя роль, я по возрасту уже не Гамлет. Присматриваюсь к Джеку, он, в сущности, ровесник Гамлета… Или даже Тайлер? Только думаю…
Сара. Старый, значит? Между прочим, Берримор играл Гамлета ровно в твоем возрасте. А Саре Бернар вообще было за шестьдесят. Старая, с деревянной ногой, сиськи вместо… Ой, не так, извини, нетрадиционного пола. Теперь верно? Нет? Иного гендера? В общем, Сюзанне наверняка бы понравилось. Кстати, надо обсудить эту ее идею с костюмом Бабса…
Гордон (погружен в своего Гамлета) Ну, как вообще?
Сара. Вообще? Очень хорошо. Мощно.
Гордон. Нет, не хорошо. Не мощно.
Сара. Ну, как скажешь. Значит, не мощно.
Гордон. Ты слышала, что Джек хочет бросить театр? На юриста учиться идет… С осени…
Сара. Да. И что?
Гордон. Что-то я так расстроился…
Сара. Тебе-то что?
Гордон. Я привел его в труппу. Я его работодатель.
Сара. И он выполняет работу, которую ты ему дал. И очень неплохо выполняет.
Гордон. Конечно, неплохо. Отлично, на самом деле. Потому и волнуюсь.
Сара. А-а, уже волнуешься? Не расстраиваешься?
Гордон. Черт! И расстраиваюсь, и волнуюсь. А почему — сам не знаю.
Сара. Потому, что когда такой актер, как Джек, бросает театр… актер с бешеным потенциалом… с талантом, которого, возможно, ни у кого из нас и близко нет и не было… все остальные должны, обязаны волноваться. Да. Обязаны. Потому что его выбор ставит под сомнение наш выбор. Мы поневоле задумываемся: выбор ли это? Или мы просто всю жизнь плыли по течению? Его выбор ставит под сомнение всю нашу жизнь. Мы не за Джека волнуемся. Мы волнуемся только за себя.
Гордон. Ну почему ты такая умная?. Это же вредно для здоровья, сама знаешь…
Сара. Знаю, как же не знать. Но это отличная причина выпить.
Гордон. Что это у тебя?
Сара. Немного джина. Много тоника и льда.