Крэг. Мне-то жалко. А тебе все балаган.
Сара. Балаган у нее в голове. Не было никакого залета.
Тайлер. Нет? Ну и слава богу.
Сара. Что такое? Тайлер?.
Тайлер. А ты не наезжай. Я Короля троллей не играл. Я Пер Гюнта играл.
Сара. Так это ты с ней?.
Тайлер. Не кати бочку…
Сара. Обалдеть. Никакой, значит, не Король троллей, а ты, ты!
Крэг. Чего она, Тайлер?
Тайлер. Да ничо.
Гордон. Есть! Сегодня деньги притащит! Сама к нам пожалует!
Крэг. Старик, да девчонке же шестнадцать всего или сколько там.
Сара. Максимум восемнадцать.
Тайлер. Двадцать два.
Сара. Ты что, у всех своих девиц паспорт проверяешь?
Тайлер. А как же.
Гордон. О чем базар?
Сара, Тайлер, Крэг (выходят в разные стороны) Ни о чем.
Входит Генри с длинным рулоном ткани, раскатывает его, измеряет, размечает.
Гордон. Генри, привет! Как работа продвигается?
Генри. Как продвигается? Как лебедь, рак и щука! Тетку сделал. Осталась скромная зарисовочка Шекспира и грандиозный вампирский эпос. Не успеем.
Гордон. Ты всегда жалуешься, а потом раз, и все придумал. Ты у нас волшебник.
Генри. Гордон, да одна твоя Дракула со спецэффектами…
Гордон. Не Дракула, а Дракул, властелин тьмы.
Генри. Твой ДракУл совсем не кУл. Он все денежки сожрет, не подавится, и добавку попросит. (Достает из-за уха огрызок карандаша, делает пометку на ткани.)
Гордон. Я в тебя верю.
Генри. Мыши летают, кресты взрываются, звуковые эффекты каждые тридцать секунд, сложнейший свет…
Гордон. В «Пер Гюнте» тоже было много спецэффектов. И ничего, как птичка летел… точнее, как летающая свинья.
Генри. … которую внучка Барбары ДеМартино уронила вместе с Пер Гюнтом точнехонько на Короля троллей.
Гордон. Досадное недоразумение.
Генри. Ты вот о чем подумай: все спецэффекты опять на стажерах. Прошу любить и жаловать: Карма, Ян и Броун.
Входят Карма, Ян и Броун, они пытаются пронести через двери сарая стремянку. Сложные маневры, подходы к двери под разными углами не приносят успеха. Правильная мысль — повернуть лестницу боком — в голову им не приходит.
Гордон. Классные ребята.
Генри. Гордон! На этих классных ребятах вся техподдержка дневной «Дракулы», затем вечерняя то ли тетушка, то ли дядюшка Чарли, а потом до шести утра они готовят сцену для «Гамлета». Да у них в головах все спектакли перепутались!
Гордон. Ничего, разберутся. Ты подскажешь, научишь, вдохновишь. С таким наставником, как ты, Генри, стажеры творят чудеса.
Генри. Чудеса — это прямо в точку. Эй вы, чудики! Верные мои подмастерья! ПОВЕРНИТЕ СТРЕМЯНКУ БОКОМ!
Стажеры делают, как он велел. Карма и Ян выносят стремянку.
Гордон. Послушай, Браун…
Броун. Броун.
Гордон. … какая у тебя сценическая задача?
Броун (еле шевелит языком от усталости) У меня одна задача: как собаки завоют, я чай подаю.
Генри. Что и требовалось доказать.
Входит Сара, видит Гордона и начинает напевать «Ля — лягушки под кустом…»
Гордон. Сара, Генри слегка нервничает из-за спецэффектов в «Дракуле».
Генри. Слегка?!
Гордон. Может, ты его успокоишь?
Сара пытается ответить, но ее разбирает смех. Не может справиться с приступом хохота, машет в сторону Броуна, Яна и Кармы, которые как сомнамбулы бродят по сцене. Входит Ричфилд, погруженный в разучивание текста.
Ричфилд. «Итак, вы — прекрасная Люси, невеста господина Холмвуда…» Нет, не то! Она — невеста господина Харкера… Прекрасная Люси! Нет, опять не то! Прекрасная Мина, Мина, Мина, Мина! (выходит)
Сара (сгибается пополам от смеха, хватается за живот) Все, не могу, ушла. (выходит)
Генри. Что и требовалось доказать.
Гордон. Ты жуткий пессимист. Вот «Тетушка Чарли» — отлично же смотрится.
Генри. К концу спектакля на актерах больше краски, чем на декорациях.
Гордон. Зрителям это нравится. Они как бы становятся участниками спектакля. Все происходит по-настоящему, вживую.