– Не понимаю я этих твоих модерных слов, Валера. Да и иностранцы для меня…
– Брось, Геннадиевич! Остров Невис кишит нашими, так что одно название заграничное. Мои люди уже создают компанию, через которую всё и проведём. Пока дороги открыты в Израиль, а со временем и в другие страны наладим. Вы просто не представляете – расчёт идёт не на тысячи долларов, а на миллионы.
– Валерий Яковлевич, а где гарантии? – спросил прокурор.
– Гарантии?! – искренне удивился Бироев. – Какие могут быть гарантии, когда ты не уверен в грядущем дне? Как только товар пересечёт границу, я могу дать любые гарантии, но пока он в Украине – это ваша забота и ваши гарантии! Так сказать – разделение труда. А подстраховаться можно, даже нужно. Создадим, например, международный благотворительный фонд, назовём его как-нибудь патриотично – и всё. Типа «Родина моя» или «Возрождение»…
– Гм... – задумался Владимир Николаевич. – Оно-то так, всё верно…
– Я понимаю: это не малолеток строить. Подсуетился, косточку им бросил – вот вам беспорядок, поясок потуже затянул – они хвосты и поджали. Ну, ничего, скоро ваших бегунов тоже распустят. В Казани уже лавочку прикрыли, значит, и здесь скоро будут не нужны.
– В Казани? – прищурив и без того небольшие глазки, прокурор смотрел на Бироева, опьяненного то ли грядущими перспективами, то ли водкой. – Причём тут Казань?
– Хм… Да это я так, к слову, – сконфузился Валерий Яковлевич.
– Да нет уж! Ты если начал, то говори! – не унимался Валуев.
– Что вы хотите знать от обычного слуги государственной машины? Все мы здесь подопытные! А эти хлопцы и подавно! Думают, что они сами себя сделали. Ха, ха, ха… Дети! Глупые дети! Экспериментальный проект номер 27!
– Что ты несёшь, Валера?! Это уже не то чтобы не умно, но даже и не смешно! – возмутился Сергей Геннадиевич.
– Да, уж точно, не смешно, товарищ Милах. – Что ж тут смешного, когда дети гибнут? Какая разница, Афганистан это или бегуны?! И тех, и других жалко! Мы самовырождаемся! – вдруг вскричал пьяный Бироев. – Мы убиваем своих детей! Это страшно и невыносимо! Но этого мы не боимся! Зато хренов металл за бугор – ох, как боимся отправить! Ты прав, это не смешно… Cтрашно!… Товарищ прокурор, вынесите всем нам приговор, я Вас прошу!
– Да успокойся, ты! – начальник комбината ударил кулаком по столу. – Честное слово, уморил! Не умеешь пить – не берись! Бегунов ему жалко! Этих наглых подростков, вонючих наркоманов.
– О! Нет! Здесь ты глубоко заблуждаешься, друг мой, – Бироев опустил тяжёлую голову себе на грудь и заговорил почти шёпотом. – Они не наркоманы, а наоборот. Качаются, форму держат, по понятиям живут. Тебе о чём-то это говорит?
– Только об одном, – вмешался прокурор. – Преступная организация.
– Пока нет… По возрасту не проходят.
– Ничего, как подойдут, так и повяжем . 222 статьёй уже не отделаются, – усмехнулся Валуев. – Не переживайте, Валерий Яковлевич.
– А я и не переживаю, потому что вижу наперёд картинку. Сейчас они вам на руку…
– А вам нет? – вставил Милах.
– …и нам тоже. Но ошибочка, друзья мои, потом будет поздно. Они уже практически подготовленный материал для криминальной системы. Фиг вы их остановите! А вам никогда не приходило в голову, что не только вам они выгодны?
– Уф, опять! Валера, кончай! Эти твои умозаключения нам порядком надоели. Лучше скажи, у тебя всё готово? Товар придёт в четверг, как я уже сказал.
– Сергей Геннадиевич, неужто я был замечен в недобросовестности, милый мой?
– Знаю, знаю… Но не нравится мне твоё утопическое настроение. Нехорошо. Надо как-то себя в руках держать. Всем нам сейчас тяжело.
– Вот именно. Думай, Геннадиевич, думай о моём предложении. Оффшорная тема! Думай, а то поздно будет. Ломаешься, как девка, честное слово…
– Кстати, о девках, – подхватил слово просиявший Владимир Николаевич, – не мешало бы расслабиться…
– Зришь в корень! Зови. Мне желательно ту же, что в прошлый раз…
– Ну, этого я не обещаю, но предупрежу. – Прокурор вышел в прихожую и набрал номер телефона.
– Ладно, вынужден с вами попрощаться, мне пора, – сказал Бироев и, держась за спину, медленно встал.
– Куда? Валера? Только самое интересное начинается, а ты прощаться!