— Ну да. Думаю, что смогу. Я читал об этом в книгах. Рецептура не слишком сложная. Хотя, конечно, придётся повозиться, показать свои навыки в этом. Дельце непростое. Опасное. Ответственное.
— Короче, ты справишься или нет?
— Справлюсь.
— Для этого, надеюсь, не нужна кровь единорога-девственницы, собранная в полнолуние у подножия горы, а сам этот твой «порох» не должен вызревать ещё тридцать лет и три года? Напоминаю просто, что у нас на всё про всё несколько дней.
— Нет, — Хрюша посчитал что-то в уме. — За два дня, наверное, справлюсь. Все необходимы ингредиенты достать довольно просто, надо только пройтись по лавкам. Вся сложность именно в изготовлении. В алхимическом ритуале. Требующем точности, выверенности, правильности измерений и пропорций. Вся суть не в элементах, которые валяются без толку у бакалейщиков, а в познании, силе разума, коей я овладел в книгах.
— Слышь, Хрюша, ты меня пугаешь. Нам порох нужен, напугать кучку бандитов, а не захватывать всю землю, ты давай там, сбавь немного накал.
Хорхе сел на место, испуганный собственной реакцией.
— В общем, да, сделаю для нас немного пороха за пару дней.
— Отлично, тогда сразу с утра займись главное, дяде Маку на глаза не попасться.
Блонди был явно недоволен.
— Не хватает нам чего-то в этом дерзком плане. Войти с шумом и грохотом это правильно, но они как оклемаются, сразу в атаку перейдут. А зачем оно нам? Правильно, незачем. Надо бы их обескуражить, но сразу дать понять, что сопротивляться смысла нет.
— Как же этого добиться?
Блонди почесал нос.
— Оденемся стражниками.
Генри подумал было, что он шутит, но Блонди был явно серьёзен.
— Зачем? Где мы вообще возьмём форму городских стражников?
Блонди только плечами пожал.
— Идея, знаешь, не глупее любой той, что мы сегодня вечером уже слышали. Ты представь сам. Они видят стражников, у них сердце в пятки уходит. Никакой мысли о сопротивлении, как если бы мы были какими-то бандитами. Сразу БАХ хрюшин порох и всё, берём их тёпленькими.
Хрюша кивнул.
— Согласен. Звучит очень разумно. Плюс к тому, это отведёт от нас подозрения. Они будут думать, что их городская стража ограбила, а не мы.
Генри призадумался.
— Да какая нам-то с этого разница, кого они искать будут? Нас и след простынет к тому моменту.
Блонди поднял указательный палец.
— Наш приятель хоть и толст, как замешанное тесто, но говорит дело. Мало ли что, а пустить этих дурачков по ложному следу в целом не помешает.
— Чёрт с вами, соглашусь, идея насчет формы стражников хороша, только где мы возьмём эту самую форму.
— Ах, ну, это-то самое простое, — ответил Блонди, — ты её в карты выиграешь.
— Выиграю?
— Именно. Хрюша вон, изготовит порох. Я займусь разведкой. А ты достанешь форму.
При мысли о картах, Генри казалось, что он тонет на ровном месте.
— Почему это не ты её выиграешь, а я займусь разведкой?
— Потому что я и в карты-то играть не умею, — резонно ответил Блонди. — А ты у нас спец. Видел пьяного Вилли? Наш клиент. Раскидаешь с ним в картишки и всё. Подпоишь там. На утро он и не вспомнит, куда форму дел. Всё, ребятки, планы у нас намечены, а сейчас давайте спать.
Весь следующий вечер Хрюша возился с какими-то дурно пахнущими порошками, а Блонди, высунув язык от усердия, склеивал сломанный арбалет.
— Хрюша, — подал он голос, — если эти твои чертовы штуки взорвутся у тебя прямо в руках, или там меня в жабу превратят, или ещё чего, клянусь, я тебе и в загробном мире буду являться, и доставать тебя за то, что ты сделал.
— Всё в порядке будет, — буркнул Хрюша, хотя по его бледному виду было не похоже, что он уверен в своих словах.
Глава 12 Большой куш
Пьяный Вилли был живой достопримечательностью трактира «У дядюшки Мака». Вечно пьяный, с огромным сизым, как слива, носом, и длинными вислыми усами до груди. Трудно сказать, сколько ему было лет. Как все матёрые пьяницы, он заспиртовался где-то в возрастном промежутке от сорока до семидесяти.
— Очень, очень хороший человек, — говорил о нём дядюшка Мак. — Никогда в жизни его трезвым не видел, всё время пьёт, да продлят Боги его дни и глубину его кошелька.
Генри вдохнул, выдохнул и, наконец, набрался смелости подойти к Пьяному Вилли. Тот, как обычно, сидел в одиночестве за угловым столиком и что-то бормотал себе под нос.
— Чё надо, — пробурчал он, глядя мутными раскосыми глазами на Генри.
— Здравия желаю, господин лейтенант, — сказал Генри.