По щеке барона катилась одинокая слеза.
— Вот правду говорят люди, мол, исповедуйся и легче станет. Я вам всё рассказал, и как помогло-то, а? Как на душе-то легко! Ох, будто заново родился.
— С днём рождения, — буркнул Хрюша вырываясь и убежал за дверь, поддерживая полы рясы, как деревенская девчонка на танцах...
— Хрюша!
Блонди бросился ему на шею и обнял приятеля, насколько позволяли цепи распахнуть руки.
— Вот уж никогда не думал, что буду рад видеть твою гнусную рожу, старый ты пройдоха.
— Ладно тебе, ладно,- отвечал донельзя смущённый таким наплывом чувств Хрюша, — ну хватит.
— Ого, классный костюмчик, купил по дешёвке?
— Скорее одолжил, — ответил Хрюша.
— Ага, одолжил безвозвратно, знаю я тебя. Что ты здесь делаешь вообще? Решил проведать старого друга в ночь перед казнью?
— Нет, мы с Генри вытащим тебя отсюда. Ты же не думал, что мы решили тебя оставить здесь?
— Честно сказать, да, так и думал, — ответил Блонди. — В конце концов, куш неплохой мы сорвали, а? На двоих делить было бы его куда приятнее, чем на троих.
— Мы об этом даже и не думали. Но если ты настаиваешь, то я пойду и передам Генри, что твоим последним желанием было отдать мне свою часть драгоценностей.
— Ну ладно, ладно, не кипятись. Так зачем, говоришь, ты пришёл? Хотел одолжить у бедного узника, ни в чём не виновного, горсточку соли, или что?
— Мы пришли спасти тебя.
— Каким же это образом? Ты прочитал в своих книжках алхимические тайны? И теперь сможешь превратить меня в таракана, чтобы я беспрепятственно улизнул из этих сырых застенков? Хотя знаешь, тут даже вполне себе так неплохо. Получше уж, чем на чердаке дядюшки Мака, я тебе так скажу. Темновато только. Но если покрасить стены, туда посадить цветочек...
— Хватит болтать, времени у нас не так много.
— Ладно, ладно, давай к делу. Что вы там придумали?
— Они выведут тебя на прогулку и мы с Генри тебя отобьём.
— Отобьёте? Что-то я не заметил ни в ком из вас талантов фехтовальщика, разве что за эти два дня вы чему-то научились? Или сколько прошло, два дня? Или три года? Время тут знаешь, летит незаметно.
— Да хватит болтать. Я скажу надзирателю, что ты хочешь поделиться страшными тайнами о своих разбойничьих сокровищах. Тогда они выведут тебя в лес, чтобы ты показал место, где оно зарыто, тут-то мы их отвлечём, и ты сбежишь.
Блонди громыхнул кандалами.
— Я, конечно, бегун с мировым именем, и последние дни в вашем обществе, друзья, только что в беге и практиковался. Но, боюсь, эти окаянные железки немного скажутся на моих спортивных результатах.
— Ты что, тут один сидел всё это время и не с кем было поговорить, тебя прорвало-то? Или твой сокамерник на эшафот попросился, лишь бы твою трепотню бесконечную не слушать?
Хрюша залез в недра рясы и вытащил пару отмычек.
— Держи, спрячь куда-нибудь в надёжное место.
— О-о-о, насчет прятаний в надёжное место я стал экспертом в последнее время. Много нового узнал, прямо скажем. Хотя тебе лучше не знать.
Блонди взял отмычки и ловко спрятал их в густых волосах.
— Давай, какой у вас план?
— Всё просто, я скажу им, что в Шербурском лесу ты закопал сундук с золотом, но хочешь показать его лично, нужно будет вывести их на точное место, самое важное, когда...
Дверь в камеру с лязгом открылась и показался Мясистый.
— Всё, отче, закругляйтесь уже.
Хрюша замотал головой.
— Послушайте, сын мой, исповедь ещё не окончена.
Мясистый тяжело вздохнул.
— Грехом больше, грехом меньше, простите ему всё скопом и ступайте уже, наверняка у вас там уже очередь из милых крестьяночек на исповедь.
— Но...
— А я уже заждался вас тут караулить, как бы этот типчик вас цепями не придушил. Всё, отче, всё, идите уже.
Мясистый аккуратно, но жёстко взял Хрюшу за руку и потащил из камеры.
— Я не успел ещё исповедать всё, что он должен был сказать!
— В другом мире дела закончите, вы же верите в другой мир? Вам спешить некуда, я понимаю, а у меня ещё много дел.
Мясистый выволок Хрюшу из камеры, закрыл дверь. Замок ухнул, будто опустившийся на плаху топор.
Блонди остался стоять посреди камеры.
— Так и что же мне делать-то понадобится?
Предчувствия были самые поганые.
Глава 15 Обратный отсчёт
— Насчёт этого бандита, Тома Строу, господин надзиратель.
— Что с ним?
Больше всего в эту минуту надзиратель мечтал о том, чтобы и этот пухлощёкий малолетний священник и пьянчуга барон убрались уже отсюда ко всем чертям и прекратили его отвлекать от важных дел. Святоша покосился на барона и шепнул.