— Вот она, драгоценная наша, — сказал Рон. — Сейчас мы тебя вытащим. Жаль, зацепилась за что-то, не разобрать… Не хотелось бы, чтобы ты развалилась у нас прямо в руках, собирай потом… Ну, да ничего… сейчас, сейчас… кажется, пошла… э-эх!..
Каттнер молча наблюдал за его стараниями, понимая, что в узком пространстве ничем помочь не может. Рон с силой рванул застрявшую коробку на себя и, не удержавшись, повалился прямо на руки вовремя подоспевшего напарника.
— Есть! — сообщил он, вцепившись в драгоценную добычу обеими руками. Вновь обретя равновесие, он отогнул верхнюю крышку, представив на обозрение стройные ряды небольших бумажных пачек с надписью по бокам: «Celestial Food».
Сигареты. Иными словами — торн. Признанное наркотиком творение инопланетной биоинженерии, способное как дарить фальшивые удовольствия, так и убивать неосторожных, поддавшихся на призрачное обещание исполнения любых, самых невероятных желаний… а теперь, как выясняется, еще и спасать безнадежно больных, продлевая их жизнь до абсолютно немыслимых пределов.
— Интересно, этого хватит? — спросил Каттнер, разглядывая содержимое коробки.
— Наверняка, — ответил Рон. — По-моему, торна здесь даже больше, чем было в металлическом контейнере. Давай… берем, и пошли отсюда. Время не терпит.
Они захлопнули крышку и потащили коробку к ожидавшей на возвышении машине.
Большую часть обратного пути проделали молча. Одна-единственная мысль не давала покоя обоим: успеть, успеть, успеть… Разыскать в покинутом городе заветное средство, доставить его и при этом безнадежно опоздать казалось им высшей степенью несправедливости. А потому Рон гнал и гнал машину вперед практически на пределе ее возможностей.
Путь над застывшим Рейнским морем и впрямь оказался куда короче окольной дороги через заледеневшие джунгли. И уж, конечно, несоизмеримо проще. Рон жалел лишь об одном: что в самом начале они так и не смогли придумать никакого доступного способа спустить машину с горы, и вместо комфортного полета над снежной равниной пришлось ломиться сквозь на редкость недружелюбное переплетение стеклянной растительности. В случае удачи они обернулись бы куда быстрее.
Успеть, успеть, успеть…
Едва на горизонте замаячили знакомые острые ушки Кошачьей горы, Каттнер не выдержал, переключил диапазон и громким голосом произнес:
— Гора, гора, ответьте. Здесь Каттнер. Мы возвращаемся… Алекс, ты меня слышишь? Говорит Каттнер.
Некоторое время из наушников доносился лишь шорох помех. А потом сквозь трески и хрипы мирового эфира прорезался далекий голос:
— Слышу вас, Каттнер. Где вы?
— Уже практически рядом. Что там с Жаклин?
В наушниках вдруг нестерпимо громко заверещало, завыло, однако слова Алекса все же сумели пробиться:
— Пока держится… но…е…охо бы вам…торопиться.
Каттнер переглянулся с Роном и сказал:
— Мы почти на пределе. Ждите, скоро будем.
— Понял, Эд… — голос Алекса неожиданно стал на редкость ясным и отчетливым. — Есть одна плохая новость. Похоже, Кристофер Лейн объявил войну на уничтожение. В ближайшее время нам обещана высадка десанта и вооруженный штурм. Поосторожней там… советую почаще посматривать вверх.
— Дьявол! — скривился Каттнер. — Впрочем, этого следовало ожидать… А твой шеф? Так и не объявлялся?
— Нет, — коротко ответил Алекс.
— Понял. Конец связи, — сказал Каттнер и отключился. — Слышал?
Рон согласно кивнул.
— Вот и доверяй после этого слову безопасника, — подвел итог Каттнер. — Может, и с нашей амнистией так же выйдет? Я отчего-то начинаю думать, что возвращение «Перевертыша» вообще не было запланировано.
— Ну, это ты хватил, — возразил Рон. — Зачем тогда помогать? Просто покончить с нами было бы куда проще.
— Не знаю, не знаю… То, что очевидно для тебя, для шефа безопасности может означать совсем другое. Кто знает, вдруг для него проще убрать нас чужими руками, после чего завладеть записью процедуры изготовления метаморфов. Скажем, отобрав… или выкрав ее у того же Лейна. Причем, оформив все так, что никто и не догадается, что его обокрали. И никаких тебе конфликтов с военными.
Рон не нашел, что ответить. Выглядело правдоподобно, хотя и не слишком красиво. Ничего определенного по поводу способности шефа безопасности пойти на предательство сказать было невозможно. Если верить Алексу, то его начальник подобные методы работы явно не приемлет. Но ведь Алекс может и ошибаться…