Сначала он подцепил ломиком мешок, пришлось коленом опираться на холоднючую трубу и от воспоминания передернуло.
Вот он. Завязки на горловине сгнили и Артем легко их порвал. Заглянул.
Там мерцало золото. Ощущая странную дрожь в подреберье, он тряхнул мешок и со звяканьем ему на колени выпали драгоценности: какие-то цепочки, ожерелье с остро блеснувшими бриллиантами, золотые гребни и кольца, несколько монет. Он взял одну и узнал курносый профиль последнего императора всероссийского. Царские червонцы. Так. Это сколько же… килограммов пять будет, не меньше… Спокойно, Тема, я твоя Жучка, и если…
Он оглянулся, луч мазнул по беленым стенам, мертвым трубам.
Он собрал все в мешок и уже без всякого колебания скрючился, ухватывая ящик. Благо, на торцах были набиты планки как ручки. Ну да, когда-то что-то на крышке было написано, но сырость и годы слизали надпись. Хотя и так понятно, в таких ящиках до сих пор хранят боеприпасы. По размеру что-то вроде ручных гранат. А если он минирован?
Артем подумал, как глупо было бы минировать подвал психиатрической больницы… Но тяжелый, очень тяжелый ящик выволакивал осторожно, и на пол поставил вежливо. Никто не удосужился ящик запереть, но петли приржавели, и пришлось поддевать крышку. Раз. Два. Горе не беда. Скрип, треск и она отошла, взвизгнула петлями и открылась.
Пять тусклых прямоугольников, похожих на кирпичи со скошенными крами. На каждом двуглавый орел, какие-то буквы и цифра 999.
Артем вытер потный лоб, хоть было уж точно не жарко. Вытащил один "кирпич", оглядел. Если не шутите. Если не… хотя кому и зачем тут шутить?
Стало быть, один слиток, припоминал он, должен весить десять-двенадцать килограмм… это по нынешним ценам…
Он положил слиток обратно и присвистнул. Старушка, ну, покойница. Булку тебе медовую с маком, как говорится, на том свете жевать. Богатство в миллионы долларов выглядело удивительно обыденно.
Он закончил погрузку, никого не встретив и никем не преследуемый. Захлопнул заднюю дверь катафалка. Совсем стемнело и ветер поддувал в разгоряченные уши. Сел за руль и тут же надавил кнопку центрального замка на панели. Радио продолжало играть что-то размеренное, инструментальное. Артем достал вертелку и насадил на шпенек, сделал погромче.
Глянул в зеркало и сказал вслух; Занми вини!
Может, сон закончился? И никакого клада не было? И черного колдуна он при…
В зеркале блеснули белые зубы и балки глаз.
— Малыш, я рад, все хорошо! Я уж беспокоился.
— Видел что я нашел? На сколько это? Только слитков килограмм на полсотни. Погоди… а что за нечисть там была?
Он пересказал как сумел.
— Мне твой голос послышался. Ты ее прогнал?
— Может и я. А может мы вместе. Я и не подумал, что у тебя до такого дойдет.
— Ну-ка поясни?
— Ээ, Арти… когда ты общаешься с духами. Вроде меня. Ты как бы приоткрываешь дверь на ту сторону. Не только ты их чуешь, но и они. И твоя связь с духами крепнет.
— Ты что-то такое говорил, помню. Не вглядывайся в бездну, а то она начнет вгдядываться в тебя.
— Да, недурно. Ктосказал? Лоа?
— Вроде, Шопенгауэр. Нет, философ. Погоди…
Артем расстегнул куртку и достал телефон. Пробежал по экрану пальцем.
— Так. Так. При нынешних ценах за грамм… А. Ага. Только слитки больше трех миллионов долларов. Ну, старуха. Хай тебе царства небесного и вареников в месте злачном. Граф, что ж, спасибо. Хотя я там совсем перетрухал.
— Теперь так бояться не будешь. Ты выдержал. Не простые там духи. Кто-то их созвал, хотел открыть дорогу и почти смог. И не с добром хотел. Я бы его самого обратил в зомби. Едем, едем отсюда.
Миллионер-похоронщик завел мотор, включил фары и тронул машину. Колеса прошуршали по гравию, потом пошел асфальт и он прибавил скорость. И звук в приемнике. Битлы купили желтую подлодку и радовались как дети.
3
Они свернули с шоссе и катили по неровному асфальту почти у дома. Катафалк глотал выбоины как океанский корабль мелкую рябь. Не зря мастера Эс энд Эс заложили в кузов стальную плиту в полтонны, успокаивать дорожную качку.
— Что будешь делать, миллионер? Купишь яхту? — Пятница улыбался. Артем прикрутил музыку.
— Очень я это богатство люблю и уважаю. Вот что теперь с ним делать… — Артем побарабанил двумя пальцами по вишневому кожаному ободу руля, надо бы теперь перетянуть, заслужил. — Сидеть тихо пока, вот что. Думать надо, думать. Отдавать жирнющий кусок государству не имею ни малейшего желания, хай налогами моими за дом и машины подавится. Ладно. Подумаем, сообразим, решим. Пока продам пару монеток и устрою себе, пожалуй, отпуск. В Петербург съезжу, потом на теплое море…