Словно в ответ на мои мысли, дилер вытащил тесак и отрубил руку хамелеону, который попытался подменить карту. Рядом захрипел от смеха демон с раздвоенным языком, который загребал к себе фишки, на которых застыли в ужасе крошечные лица.
Другой, гигантский слизень, оставлял за собой блестящий след, от которого исходила черная дымка. Третья, женщина с сотнями щупалец вместо волос, одновременно крутила рулетки за тремя столами, её щупальца мелькали в воздухе, как плети, она явно вознамерилась проиграть все свои средства в ближайшее время.
Валютой выступали круглые фишки с искаженными человеческими лицами, специальный алхимический элемент, который использовался алхимиками, и на который ВСЕГДА был спрос, поскольку его добывали лишь в теневом мире, из кошмара простецов. В этих монетах хранились куски человеческих душ, которые украли Кошмары. Редкая и ценная вещь… конечно, если забыть о морали.
На самом деле, если откусить совсем небольшой кусок от души, то это может быть даже полезно. Человек может мобилизовать все свои ресурсы, вырваться из привычного болота, найти себе занятие по душе. Но, если этот кусок будет слишком большой, то начнутся проблемы с психикой или здоровьем, которые могут привести к довольно печальным последствиям. Так что в этом зале фактически ставили на кон человеческие жизни, я даже не хочу думать о том, сколько должно было людей сойти с ума, чтобы это место приняло такой размах. Впрочем, сейчас простецов расплодилось как грязи… одним больше, одним меньше…
Покачав головой, я мрачно подумал, что сочувствую простецам. Алхимики правили миром, пускай их магия не так сильна, но зато они не так сильно зависят от источника. Они обманули людей, повели за собой, чтобы по итогу их куски душ использовались, как компонент для алхимических зелий. Это было неправильно, все происходящее мне не нравилось, но… люди сами избрали свою судьбу. И у меня пока нет сил, чтобы все происходящее исправить, так что уняв вибрацию своего источника, я с пренебрежительной ухмылкой двинулся дальше. Подобным меня не напугать!
И за всем этим, на возвышении в дальнем конце зала, под балдахином из чёрного бархата, наблюдала она. Мэри Скрэнтон. Хоть я ни разу в жизни ее не видел, но сразу понял, что это именно она.
Впрочем, она меня приветствовала слегка недоуменным взглядом…
— Ты кто еще, блядь, такой? — недоуменно уставилась она на меня, явно рассчитывая увидеть мою сестру…
Глава 6
Глава шестая. Неожиданное предложение.
— Ты кто, бля, такой? — нахмурив идеально очерченные брови, произнесла ведьма передо мной, отставив в сторону хрустальный бокал с темно-янтарной жидкостью.
Сестра мне всегда говорила быть вежливым с человеком, который может тебя убить. Это своего рода дань уважения чужим заслугам и силе, а не проявление слабости. Так что, сделав небольшой, но отточенный поклон, каким меня учил мумифицированный дворецкий Константин, я ответил:
— Люциус Бальтазар к вашим услугам, госпожа Скрэнтон, — серьезно произношу, невольно заметив, как расширяются изумрудные глаза женщины передо мной.
К слову, выглядела она… неожиданно элегантно. Вместо рясы верховной жрицы или мантии, на ней был идеально сидящий темный брючный костюм, белая рубашка с расстегнутыми верхними пуговицами, из-под которой виднелся кружевной край черного бюстгальтера, и галстук цвета запекшейся крови. Рыжие волосы были убраны в тугую косу. Если судить по почти пустой бутылке виски на столе и легкому румянцу на ее щеках, то, судя по всему, она была слегка… пьяна. Правда, я еще никогда не видел пьяных женщин, а потому не берусь утверждать.
Мой ответ повис в воздухе на пару секунд, заглушаемый грохотом рулетки и шипящими возгласами Кошмаров за игровыми столами. А потом Мэри Скрэнтон громко и не слишком изящно расхохоталась. Её смех был резким, хрипловатым от виски и полным самого искреннего, неподдельного веселья.
— Да ну нахуй, — выдохнула она, вытирая уголок глаза своим изящным пальцем. — Ты? Из рода Бальтазар? Серьёзно?
Увидев мой серьезный кивок, её смех стих также внезапно, как и начался. Мэри Скрэнтон откинулась на спинку стула, и пристально меня оглядела с ног до головы. Так что я поступил точно также, правда, еще принюхавшись, стараясь уловить витавший в воздухе аромат. Запах дорогого виски, смешанный с ароматом её духов, сандал и что-то металлическое, ударил мне в нос, когда она резко наклонилась вперед.