Стоило мне разогнать тени, как Константин, иссушенный труп в форме дворецкого, щелкнул пальцами, и в холл стал заходить, казалось, нескончаемый поток мертвецов в ржавых доспехах. Он кивнул на них, сам до поры не вмешиваясь. Гоблота уже сцепилась с первыми покойниками, с криками и улюлюканьем набросившись на них. Пока один гоблин отвлекал, другие прыгали врагу на спину. Раздались первые мушкетные выстрелы, пара гоблинов даже притащила с собой пушку, но они пока приберегли ее для кого-то более опасного, чем куча мертвецов.
Оскалившись, испытывая нестерпимый жар в груди, я рванул вперед с рапирой в руке. Немного усилив свое тело с помощью света, я совершил рывок в самую гущу врагов. Пронзив своим оружием ближайшего, я слегка подпрыгнул в обратном сальто, создавая под ногами шар света. Хлопок, холл осветился на миг, а ближайших моих врагов разорвало на части. Совершив пируэт в воздухе, я создал еще один шар света под ногой, оттолкнувшись от него, запрыгнув на голову ближайшему мертвецу.
Под ногами захрустел чужой череп, мой ботинок разбил его тот на части, мертвец было поднял свои руки, чтобы меня поймать, но я не стоял на месте. Положив руку на гримуар, который висел на моем поясе, прикованный цепями, мои ноги засветились, и на них появились небольшие крылышки. Оттолкнувшись от мертвеца, я закрутился вокруг своей оси, во все стороны отправляя шары света. Против полноценного мага такой фокус не пройдет, но мне противостояли мои страхи, олицетворение тени.
Раздалась целая череда взрывов и ослепительных вспышек, после чего моя рапира обрушилась на оглушенных врагов, пока они еще были под воздействием моего света. Крутанувшись с рапирой в руках, я рассек на две части ближайшего покойника, после чего перекатом ушел в сторону, нанизывая на свою шпагу гнилые потроха еще одного мертвеца. Я крутился на месте, подпрыгивал вверх, чтобы не дать себя окружить, громил черепа, чтобы в какой-то момент понять, что на моем лице застыла счастливая улыбка. Я был создан, чтобы убивать врагов семьи Бальтазар, и мой свет отлично с этим справлялся.
В какой-то момент враги закончились, я стоял в холле, отделанном красной яшмой, которую мои предки добыли в Индии, во времена колониальных войн, ища взглядом противника, и не находя его. Последних мертвецов добивала гоблота, так что я не стал им мешать, переведя взгляд на Константина. Он был опасен, я отлично об этом знал, но по какой-то причине его тень не спешила на меня нападать.
Спустя какое-то время Константин низко поклонился, и дребезжащим голосом произнес:
— Я рад вам служить, господин, — преклонив голову в поклоне.
— Ты умеешь говорить⁈ — вытаращился я на него.
— Разумеется, — прозвучало в ответ. — Вам стоило выкрасть у сестры мой язык, тогда бы вы могли узнать немало интересного, — услужливо произнес он.
В моей груди сердце пропустило удар. Генриетта не только знает, что Константин может говорить, но и прятала от меня его язык? Это стало для меня неприятным открытием, как и то, насколько же я был слеп, ослепленный своей любовью к сестре. Она многому меня научила, по факту именно Генриетта была моей семьей, оттого ее ложь больно ранила меня в сердце.
Впрочем, я не был ни на каплю удивлен. Генриетта была моей сестрой, именно поэтому я прекрасно понимал, что ее доверие невозможно заслужить, чтобы ты не делал, она всегда будет удерживать стену из внутренней тьмы между собой и окружающим миром. Мне так и не удалось пробиться через эту защиту, лишь краешком глаза увидеть… настоящую сестру. Она была ужасно прекрасна, пускай и со своими тараканами в голове, но это лишь добавляет ей шарма.
Генриетта была темной, это уже само по себе о многом говорит, плюс ее вырастили мертвецы, что оставило на ней свой отпечаток, когда она росла ей некому было помочь, ей через все трудности приходилось проходить одной. И родня в этом могла не столько помогать, а сколько делать все хуже, ведь и они были темными, которые думали по большей части только о себе.
Дед Игорь был прав насчет сестры, отчего в груди застрял камень, он во всем, похоже, был прав…
Меж тем Константин продолжил:
— Но прежде, чем я стану частью вашей силы юный господин, мне придется попросить вас покинуть это место, — прохрипел он. — Вы еще не готовы к тому, что вас ждет впереди.