Многочисленные и подробные дневники и записки старшего лейтенанта Зернина, сделанные им еще в дни войны, послужили неплохим материалом для будущей литературной работы, которой офицер в изгнании продолжал уделять по-прежнему достаточно времени.
К слову сказать, Зернин начал печататься еще в России в 1914 году и не оставлял перо вплоть до своих последних дней в Ницце. После его кончины остался незавершенный роман «На берегу и в море», который еще ждет своей публикации в России.
На протяжении своей жизни за границей Александр Зернин нередко публиковался в «Морском сборнике», сотрудничал с рядом журналов и газет, как русских, так и французских, до 1962 года проживая в Тунисе. В той стране Зернин был прихожанином, а позже и старостой православной церкви Воскресения Христова и служил в качестве топографа при французской колониальной администрации. В начале 1962 года Александр Владимирович перебрался с севера Африки во Францию и поселился возле Ниццы, где и скончался 11 марта того же года.
Другой автор сборника окончил Морской корпус в 1912 году, а еще через три года – Офицерский артиллерийский класс. В годы Великой войны Николай Петрович Солодков служил в Морском генеральном штабе, и когда в стране разразилась Гражданская война, он перешел на преподавательскую работу, став уже в Русской армии офицером-воспитателем Морского корпуса, деятельность которого возобновилась 20 октября 1919 года в Севастополе. Военно-морские учреждения понемногу возникали на территории России, куда еще не проникла большевистская администрация.
Начальник портов и судов Черного моря контр-адмирал Саблин полностью поддержал идею. Морское управление в Таганроге под начальством вице-адмирала А.М. Герасимова помогло открыть занятия в новом Морском корпусе к началу учебного года. Директором был назначен молодой старший лейтенант Машуков. 20 октября 1919 года в присутствии вице-адмирала Ненюкова и контр-адмирала Саблина состоялось торжественное открытие корпуса. Новый протопресвитер военного и морского духовенства епископ Вениамин отслужил молебен на плацу корпуса. Офицеры и воспитанники корпуса устроили овации капитану 2-го ранга Машукову и долго его качали.
В старшие лейтенанты Николай Солодков был произведен при Врангеле, и за пределами Отечества ходил в составе Русской эскадры со своими гардемаринами на учебном парусном судне Мариупольского мореходного училища «Свобода», бывшая «Великая княгиня Ксения Александровна», под командованием старшего лейтенанта Александра Гавриловича Рыбина. В прежние времена гардемарины ходили на подобных судах в качестве матросов. Однако бывали случаи, когда они выполняли обязанности помощника капитана, боцмана, а также рулевых. Так произошло и в 1921 году.
Осенью 1924 года Франция признала Советскую Россию и установила дипломатические сношения. Это сразу отразилось и на Бизерте, и на судьбе русских моряков. Морской корпус был переименован и просуществовал еще около года, до мая 1925-го, но тогда там остались только кадеты. Вскоре советская власть прислала комиссию под председательством бывшего профессора Морской академии генерала Крылова для осмотра кораблей. Комиссия признала корабли негодными к плаванию; с кораблей было свезено все, что можно, и на пустые корпуса были поставлены французские караулы. Вслед за этим корабли были проданы на слом. Началась подлинная агония русской эскадры, все еще продолжавшей стоять на Бизертинском рейде. Она продлилась более 11 лет, пока русские корабли медленно разбирались по частям.
Постепенно Бизерту стали покидать гардемарины, офицеры и адмиралы. Николай Петрович Солодков перебрался в Данциг, а со временем и в Берлин. В столице «тысячелетнего рейха» он долгое время состоял членом «Союза взаимопомощи служивших в Российском флоте», а после войны проживал в небольшом городке Зигбурге, где и скончался 22 марта 1964 года.
«Морские рассказы» Солодкова впервые увидели свет в 1968 году в Париже, стараниями его сына Юрия Николаевича Солодкова, в виде небольшого объема книжечки с Андреевским флагом на обложке. Рассказы были хорошо подобраны публикатором, охватывая огромные временные пространства истории русского флота. Можно с уверенностью увтержать, что почти все из них в равной степени интересны и заслуживают внимания. Мы же, руководствуясь критерием отбора военной прозы белогвардейцев, включили в сборник лишь те из них, которые в наибольшей степени были созвучны нашей теме.