На следующий день, пока я была на занятиях, позвонили из службы доставки и сказали, что мне посылка и когда удобно её принять.
Так что вечером приносят огромную корзину роз, заполняющую пространство количеством и ароматом. Я, если честно, не знаю, сколько там их. Но судя по записке: « В следующий раз буду более учтив. Надеюсь, сто одна роза покажет, как мне жаль, и растопит ваше сердце. Б .» И дальше номер телефона. Ответ очевиден. Спасибо, как говорится, Борис Грачевский, избавил меня от пересчитывания на пол-ночи.
– Вот это да, – обалдело смотрю на записку, а потом и на сами цветы. Блин, ну так часто цветы мне не дарили. Возможно, ради этого нужно было просто развестись. Так вот как это работает.
С большим трудом и, вспотев как бегун на марафоне, еле-еле, с большими передышками я перетаскиваю по полу эту махину в гостиную, которую по итогу она почти всю и занимает. Но красиво. Не спорю.
Падаю на диван и некоторое время просто рассматриваю цветы. Каждая словно сегодня сорванная. Длинная ножка. Бордовые. Отцепляю от ручки записку и пробегаюсь ещё раз глазами по написанному.
Ну что, я ему прям так понравилась? И насколько меня это впечатляет? И насколько я этому верю? Может, его завёл мой уход? Моржет он вообще того? Кто знает что у этих богатых на уме?
– Ядрить твою налево, – присвистывает Дашка, оглядывая корзину. – Где ты таких берёшь?
Это уже почти десять, после работы она заходит ко мне, потому что я её об этом прошу.
– Дело в том, – говорю, – что я ему не говорила мой адрес. Если он меня пробивал по машине, то я ещё пока прописана у Лёни… наверное.
– Ну, если на то пошло, что если тебя пробивать, то эта квартирка тоже есть в твоей собственности.
– Да, моя единственная, – невесело усмехаюсь.
– А на харю как – симпатичный или папа-свин?
– Че-го? – кошусь на подругу. – Не знаю, что значит папа-свин, но он явно привлекательный мужчина, любящий показать, что богат.
– И ещё простил тебе вмятину на своей машине, – напоминает Дашка. – Пока сплошные плюсы. Напиши спасибо. И начинай уже жить. Ты не замужем. Принимай подарки как от мужчин, так и просто от судьбы. Учись быть свободной, Оксик.
– Но это попахивает сталкерством, не?
– Думаю, всё в порядке, пока он не стоит по ту сторону окна и не смотрит на тебя спящую.
– О, ужас какой, – бормочу, а Даша заливисто смеётся.
Да. Очень смешно.
Но когда она уходит, я всё же зашториваю окна, а то мне как-то немного не по себе.
На следующий день мне названивает Лёня и начинает на занятиях. Которые, между прочим, мне прям в кайф и отвлекаться мне некогда. Потому я сбрасываю. Ибо теперь он и его желания – не мои проблемы. Дашка права. Осталось ещё немного времени, и я уже свободная женщина, и к этому нужно привыкать.
Но всё-таки, когда выхожу, перезваниваю.
– Что случилось, Лёня? – интересуюсь, не спеша прогуливаясь по парку, идя в сторону парковки. Осень балует нас солнышком и хорошей погодой.
– Оксана, – говорит, – Оксана, ты действительно не понимаешь, что происходит?
Останавливаюсь.
– Что?
– Даже не знаю, с чего начать… Давай увидимся? Встретимся в ресторане? Я угощаю.
– Ах, какая щедрость, – хмыкаю и возобновляю ход. – Для чего нам видеться-то? У меня нет времени. Так говори, что хотел.
– Оксана, ты хоть понимаешь, что происходит?
– Да, что происходит-то?
– Забери своё заявление, я тебя прошу. Оксан. Я всё осознал, понимаешь? Ты единственная, кто была мне нужна всегда. Вот как увидел тебя тогда, в восемнадцатилетнюю девчонку – всё, пропал…
– Лёня! – фыркаю. – Тебя что там, опять по голове стукнули?
– Я ведь родителей знаешь сколько уговаривал… Они ведь не хотели, Оксан. Не хотели тебя принимать в семью. Но я настоял. Я ж как тебя никого не любил…
– А не надо было, Лён, – выдыхаю. Но он на другой волне и будто не слышит.
– Я так люблю тебя, Оксаночка… Давай попробуем наладить наше общение? Давай попробуем. Ведь наша семья… ведь это самое ценное! Понимаешь? Я всё осознал… и то, как обидел тебя, и то, что больше такого точно не повторится…
– А мама чё? – устало выдыхаю и замираю перед капотом своей машины. Потому что прямо на нём корзина с фруктами и вином. Первое - удивляет что её никто не спер, второе – да ладно?