« Так спроси, что хочешь ».
Ну, он сам разрешил. Тогда начну с более интересующего.
« Почему Эльвира тебя так обнимала, будто бы уже не замужем? »
« Скажи, что это ревност ь».
Вот гад. Невольно улыбаюсь сообщению. Но ничего не отвечаю. И тогда пишет он:
« Эля – моя одноклассница. Помог ей в одном деле с салоном, бумажные делишки. И всё ».
Стоп, но…
« Ну да. Ей же 32 ».
« Да. И? »
Вот чёрт. Что? Это вообще законно?
« Тебе что, 32??? »
« Это хорошо или плохо? »
Это вообще законно так выглядеть в тридцать два? Боже, я думала, за мной тут уже полиция педофилии следит. Но четыре года разницы – точно не десять. Не знаю почему, но эта информация меня жутко взволновала. Будто его возраст был главной проблемой, а совсем не то, что он продаёт квартиру и уезжает.
– Пф-ф-ф, – выдыхаю и откидываюсь на спинку, прикрывая глаза.
Снова приходит сообщение. Номер из корзины.
« Добрый вечер. Буду вовремя »
Ну, я очень рада.
Захожу в наш с Митей диалог. Мне пока совсем не до Бориса, как-то.
« Откуда ты знаешь дядю Вероники? »
« Служили в одном спецотряде. Это всё, что могу написать о нём. Остальное спроси лично ».
Почему-то от этого «лично» моё сердце заходится ходуном. Да что ж это такое, а? Как девчонка, чесслово.
Откладываю телефон и обнимаю подушку. Надо ложиться спать. Завтра рано вставать, у меня курс визажа, и на него появляться без мейкапа не айс. Но чтобы красиво накрасить свою моську, мне надо проснуться. А для этого мне точно нужно много времени.
« Спокойной ночи, сосед », – пишу и направляюсь в ванну, потому что иначе могу просто зависнуть. А мне нельзя виснуть на мужчинах. Пусть и таких сексуальных. И тридцатидвухлетних. С идеальным прессом и большими руками.
Когда прихожу обратно, меня ждёт одно сообщение:
« Хочу тебя поцеловать, Оксана. Но пока, просто: спокойной ночи ».
Ох-хо-хо.
И как мне уснуть теперь, прикажите?
На следующий день курс визажа длится ровно до четырех, как и в предыдущие дни. И у меня, без ложной скромности, выходит просто офигенно. И пока мне всё нравится. Кроме того, что деньги близятся к нулю. А я уже ушла от Ирки, и судя по тому, что она не откликнулась на мое благородство в виде помощи в подработках, если ей нужно, кого-то заменить или пока она не нашла нового сотрудника, я ее здорово обидела.
Но.
Больше я не пляшу ни под чью дудку. Никогда. Теперь это мое кредо. Правило золотыми буквами надо напечатать, если нужно, то и на лбу. И потому можно просто перестать есть. Или же найти подработку в сфере красоты. И поскольку кушать я люблю, решаю уже завтра заняться поиском.
Покупаю большой рогалик с маком в булочной и сажусь на обозначенную скамейку, в ожидании своего принца. Боже, какая вкуснотища… из чего они, черт возьми, эту булку делают? Из райской муки?
— Приятного аппетита, — на мое лицо ложится тень. Перестаю жевать и, нахмурившись, поднимаю глаза. Передо мной стоит Борис, закрывая лучи солнца и бросая тень на лицо. Он великолепен в расстегнутом пальто, белоснежной рубашке и штанах со стрелками. Затем смотрю на часы.
— Спасибо, — говорю, все же дожевав, — а вы, Борис, не пунктуальны.
— Пришел раньше, чтоб позволить вам опоздать. Разве не так принято? — чуть наклоняет голову, и его удивительно синие глаза рассматривают меня, будто что-то решая в своей темной голове. Я отщипываю еще кусочек от своего лакомства.
— Извините, у меня до вас свое свидание, — поднимаю руку с недоеденным рогаликом.
— Против такого соперника у меня нет шансов, — хмыкает. — Позволите?
Чуть отодвигаюсь, и он садится рядом, обдавая меня дорогим парфюмом.
— Итак, Борис, вы… — начинаю я, решив, что скамейка в парке вполне подойдет для вежливого отшива. Отшив. Интересно, такое слово вообще есть?
— Оксана, мне сорок один. Я ненамного старше. Давай перейдем на «ты»? — перебивает, не дав договорить.
— Ладно. Ты очень привлекательный мужчина, и богатый, с шикарной машиной и, — взмахиваю ладонью в воздухе, — дорогими часами…