С удивлением смотрит на свое запястье.
— …но сейчас мне вот вообще не до всего этого очаровательного. Кстати, спасибо за цветы и фрукты, ухаживания. Я в процессе развода. И мне не до того, в общем.
— Впечатляет. Это ты готовилась или импровизация? — интересуется. Смотрю на его невозмутимое лицо.
— Импровизация, — отвечаю, не задумываясь. Его внимательные глаза разглядывают мое лицо слишком уж пристально. Ему явно нравится, что он видит. И этого не скрывает. И это, конечно, льстит.
Откидывается на спинку скамейки и поднимает руку. Поворачиваю голову — и встречаю фигуру спешащего к своему боссу водителя. Ну, это обалдеть.
— Вот такое возьми мне и себе, — указывает на мой рогалик. Тот, скользнув по мне взглядом, молча направляется в указанное место. Выдыхаю, закатив глаза, ну ё-моё.
— Что-то не так, Оксана? — смотрит на меня.
— Тут несколько метров, — замечаю, — вполне можно пройтись и купить самому. Но это лишь мое скромное мнение.
— Это хорошо, что ты открыта в своих эмоциях. Не просто красивая женщина, еще и с характером.
Замираю с застывшим кусочком рогалика в руке, не донесенным до конечной цели. Но потом всё же мучное блаженство попадает в определённое для него место.
— Еще с каким, — практически с возмущением отвечаю. Усмехается. Водитель приходит с двумя рогаликами и протягивает один своему шефу.
— Спасибо, — принимает мучное и смотрит на часы. Встает. — Ну, Оксана, пойдем?
— Куда? — поднимаю голову.
— Ну, ваше свидание закончилось, — кивает на то, что осталось от рогалика в моей руке. — Теперь очередь нашего.
А развод и сложный период? Я же только кому рассказывала?
— Но…
— Дело в том, что у нас был уговор на встречу на 16:30. Сейчас, — перебив, снова смотрит на запястье, — ровно 16:30. Ты сама мне написала, не так ли?
— О, Господи, — бормочу, закатив глаза. — И куда мы пойдем? Я, знаешь ли, не особо хожу с незнакомцами. Тем более к чему наше знакомство, свидание или встреча… в общем, это всё. Мне совершенно ясно, что напрасно.
— Разве в этой жизни бывает что-то случайно? Мы прокатимся на катере. У меня, к сожалению, не так много времени. Это займет час-полтора. Ты сможешь их мне уделить на водную прогулку?
Двоякое чувство, если честно: вроде как я сама хочу определить время, но всё так вежливо и без привольности, что толком и возмутиться нет возможности.
А с другой стороны, почему нет, если можно сказать и да?
— Ладно, — соглашаюсь, но притормаживаю, заставляя мужчину обернуться, — но, Борис, пообещайте, это будет просто прогулка. Без всякого.
— Чего?
— Такого, — неопределенно отвечаю.
Он снова усмехается.
— Хорошо, без всякого такого, чтобы это ни значило.
— Неубедительно, — бормочу себе под нос, но он не слышит и открывает мне дверь своей прекрасной кареты за несколько миллионов. Водитель выскакивает и закрывает дверь, затем оббегает машину и открывает дверь шефу. Чет меня такой пафос слегка напрягает, сама не пойму почему. По сути, ведь наверняка Борис хорошо платит своему работнику. Да и вообще почему я об этом думаю? У меня ж вроде свидание. Я должна думать о прекрасном богатом мужчине, обратившем на меня свое внимание (Бог знает, почему) и теперь везет на речную прогулку. А то бы вместо этого сейчас поехала домой и сидела пила невкусный кофе.
— М, это правда очень даже, — откусывает рогалик Борис. — Кто бы мог подумать. Ну вот, Оксана, видишь, наше знакомство уже полезно.
— Ниче себе катер, — присвистываю, будто совершенно не леди. Но давайте будем честными, я никогда ею и не была. Но на пристани, перед нами мини-яхта. «Анастасия». — А имя в честь жены?
— Хитро, — улыбается Борис. — Я разведен. Уже пять лет. А Анастасия моя дочь. Единственный ребенок. Такой ответ устроит?
— Более-менее, — отзываюсь, и мы спускаемся на палубу или как это место называется, я вообще не сильна в корабельном искусстве. Или и оно здесь ни при чем?
Осень на редкость теплая, но здесь веет прохладой от воды, и потому потуже затягиваю свое пальто. Я подхожу к перекладине и облокачиваюсь, а мы начинаем плыть, рассекая водную гладь. Высоко в небе летают чайки. Солнышко играет на водичке. И как-то так хорошо.
Борис становится рядом, занимая всё пространство и парфюмом, и собой.