- Но суть остается?
- Разумеется, - кивнул Пафнутьев. - Продолжаю... Необходимо осмотреть кабинет и изъять вещи, которые могут оказаться полезными для раскрытия преступления. Эксперт заснимет процесс осмотра, наши поиски и находки.
- Я возражаю! - Анцыферов вскинул подбородок.
- Сколько угодно, - ответил Пафнутьев. - Ты, Леонард, возражаешь только потому, что я не закончил говорить. Когда закончу, свои возражения снимешь.
- Ты уверен?
- Да. И понятые подпишут протокол, в котором будет сказано и о возражениях, и о том, что возражения снимаешь, - Пафнутьев посмотрел в упор на Дубовика, давая понять, что протокол со всеми подробностями лежит на нем. Дубовик понимающе кивнул. - Продолжаю. По предварительным данным, один посетитель ресторана убит, второй в тяжелом состоянии отправлен в больницу, двое его верных товарищей сбежали. Присутствующий здесь Анцыферов утверждает, что людей этих он не знает, никогда не видел, никаких дел с ними не имел. Я правильно излагаю? - повернулся Пафнутьев к хозяину кабинета.
- Не считая издевки, все правильно.
- Издевку в протокол не вносить, - сказал Пафнутьев Дубовику. - Хозяин возражает. Продолжаю. В этом шкафу, - Пафнутьев показал рукой за спину, висит пальто господина Анцыферова. Нежно-розового цвета. Кроме того, висят еще пальто, тоже хорошие, а также кожаная куртка. Полагаю, что тут разделись гости господина Анцыферова, те самые, на которых совершено нападение. Внимательно осмотреть все карманы, тайные и явные, ни одна пылинка не должна пройти мимо вашего внимания. Надеюсь, господин Анцыферов не будет утверждать, что весь этот гардероб принадлежит ему лично.
Анцыферов сидел, вцепившись побелевшими пальцами в подлокотник, и, кажется, готов был свалиться в обморок.
- Понятые, бдительные и беспощадные, остаются на местах. Дубовик пишет протокол, оперативники приступают к работе, - Пафнутьев поднялся. Господин Анцыферов, прошу положить на стол содержимое ваших карманов. Меня интересуют блокноты, записи и прочие свидетельства вашей интимной жизни. Только в этом случае я обещаю самое благожелательное, щадящее отношение в будущем, - добавил Пафнутьев, заметив, что Анцыферов собирается возразить. - Не надо ничего говорить, Леонард. Просто делай то, что тебе говорят. Я же знаю, что ты здесь человек подневольный. И потому всегда сможешь оправдаться перед ними, - Пафнутьев кивнул в сторону шкафа, возле которого уже стояли оперативники, готовые действовать.
- Ну что ж, - пробормотал он в смятении, - Ну что ж... Пусть так, если ты настаиваешь...
- Мой тебе совет, Леонард... Не раздевай друзей в своем кабинете. Пусть пользуются общей вешалкой. Или у них какие-то секреты в карманах пораспиханы?
- Ты прав, Паша, ты прав... - Анцыферов снова обрел способность выражаться осторожно.
- Я вас оставляю ненадолго, - Пафнутьев обернулся уже от дверей. - Мне нужно кое с кем поговорить. Без меня не расходитесь.
***
Пройдя узкими коридорами подсобных помещений, Пафнутьев неожиданно оказался в общем зале. Потом уже сообразил, что шел на свежий воздух - от выбитых окон тянуло холодом. Уборка заканчивалась, двое мужичков в фуфайках прилаживали к выбитому пролету вместо стекла большой лист прессованной стружки. "Быстро" - с одобрением отметил про себя Пафнутьев и успел схватить за рукав пробегавшего мимо официанта.
- Стоп! - сказал он. - Прошу прощения... Мне нужно найти вашего парня, который обслуживал сегодня утром вон тот столик, - Пафнутьев кивнул в угол, где две девчушки, о, эта вечная слабость Анцыферова, старательно протирали мраморные плиты пола.
- Я обслуживал, - румяный щекастый парень часто заморгал светлыми ресницами. - Только я не знаю...
- Ах ты моя деточка! - сочувствующе воскликнул Пафнутьев и, ухватив рукав белого форменного кителя, потащил официанта к ближайшему столику. Скажи мне, ради Бога, чего ты не знаешь?
- Видите ли, в чем дело...
- Да знаю я, в чем дело! Знаю. Ничего еще не спросил, а ты уже торопишься от всего откреститься... Какое сегодня число?
- Семнадцатое.
- Ну вот, а говоришь, что ничего не знаешь. Садись. Плотнее садись...
- Мне там надо помочь...
- Обойдутся.
- Леонард Леонидович просил разобраться...
- С ним уже разбираются. Успокойся. Расслабься. Вот так... Глубокий вдох, глубже, еще глубже... А теперь выдох, до конца, до дна... Молодец. Умница. Тебя как зовут?
- Павел.
- Неужели?! - восхитился Пафнутьев. - Ну повезло мне, ну повезло! Представляешь, я тоже Павел. Тезки мы с тобой... Теперь, Паша, слушай внимательно и отвечай, не задумываясь... Готов? Поехали... Ты сегодня обслуживал тот столик, за которым произошло смертоубийство... Правильно?
- Д-да.
- Только не заикайся. Сколько их было?
- Четверо.
- Водку заказывали?
- Нет.
- Пиво?
- Нет.
- А обычно заказывают водку?
- Нет, только коньяк, - сказал официант и тут же замолчал, испуганно замигав светлыми ресницами. - Вообще-то я не знаю, что они заказывают обычно... Дело в том...
- Паша! - укоризненно протянул Пафнутьев. - Успокойся. Ну, проболтался, выскочило словечко, с кем не бывает... А ну-ка давай сюда копию их заказа, - Пафнутьев протянул руку, и официанту ничего не оставалось, как вынуть из нагрудного кармана свой блокнот.
- Видишь, они даже расплатиться не успели... И счет здесь, и копирка, и копия... Ты даже успел подсчитать общую сумму... Хорош завтрак на полмиллиона, а? На четверых... Без водки и пива, а?
- Бывает и покруче...
- А ужин у них на сколько тянет?
- По разному...
- В несколько раз больше? Можно так сказать?
- Можно.
- Крутые, значит, ребята?
- Сами видите.
- Ты в прокуратуре работал? - неожиданно спросил Пафнутьев.
- Нет! - отшатнулся официант. - А с чего вы решили?
- Отвечаешь так, будто лет двадцать прокурором оттрубил. Увиливаешь, Паша. Увиливаешь. Не надо. Что ты темнишь. Они же в кабинете у твоего шефа разделись... Там опергруппа по их карманам шастает... Знаешь, какие там находки? Ужас! Просто кошмар какой-то! А ты пытаешься припудрить мне мозги... Чаевые хоть хорошие давали?
- Счета не проверяли.
- Слушай меня внимательно... Я отойду в сторону, а то на нас уже оглядываются... А ты останешься здесь, за этим столиком. И не торопясь, но и не медля, опишешь все, что произошло сегодня утром. С указанием имен и фамилий твоих клиентов. Или кличек, если ты их знал по кличкам.