– И?
– Что и? – спрашиваю.
– Давай!
– Что давай?
– Читай!
– Что читай?
– Макар, хватит. Ну и зануда же ты… – вздохнула Света и тут же хихикнула.
В тот же миг три других голоса: «Нет, только не это!»
– Света, почему я зануда?
– Сюжет в студию! – решил переменить тему Сергей.
Я отрицательно помотал головой. Ни сюжета, ни идеи, одни «Неуловимые» голове.
– Так и напиши правду! – воскликнула Светлана. – Лена, ты же помнишь нашу банду «Чубчик»?
– Чью банду? – мы с Виктором и Сергеем переглянулись. Вроде учились все вместе, а про «Чубчик» даже не слышали.
– Не слышали, так слушайте. Банда «Чубчик» только из девочек состояла. Кто жил на Маревой и Ноябрьской. Назвали так, потому что мы все чёлки носили.
Было это в седьмом классе. Зимой. Собрались мы с девчонками на улице. Вы, мальчики, почему-то в тот вечер гулять не пошли. Нам было скучно, вот мы и решили организовать банду «Чубчик».
– Мы, – засмеялась Лена. – Ты свои заслуги всем не приписывай. Идея твоя была, – обратилась она к Свете.
– В общем, все были за, возражающих не нашлось. Стали думать, чем бы заняться. Раз банда, то и занятие должно быть соответствующим. Нашли прутики и пошли на Ноябрьскую в окна вагончиков стучать.
Дело происходило в восьмидесятых годах. Город под названием Тында состоял из временного жилья: щитовых бараков и вагончиков, в которых жили строители БАМа. Улица Ноябрьская – это квартал вагончиков, которые стояли так и там, где кто и как их поставил.
На Ноябрьской снег под окнами утоптан, не то что на Маревой. Бегать удобно. Окна у вагончиков расположены низко, ни как в бараках. Постучим и спрячемся. И ждём, когда выглянут. Кто-то смотрел в окно, другие выходили за дверь. Бегали мы так, бегали от вагончика к вагончику, пока одна женщина не вышла и не крикнула, что всё расскажет нашим родителям. А этого нам очень не хотелось. Все, кто жил в нашем посёлке, знали друг друга, потому что работали в одном строительном тресте. И достаточно было, чтобы узнали одну из нас, чтобы весть дошла до всех родителей.
Вышли мы к остановке. Домой неохота. А заняться чем-то надо. Сидеть на остановке не посидишь – мороз. Вот тут и пришли нам на память «Мстители». Фильм знали чуть ли не наизусть.
– Нам? – опять засмеялась Лена. – Ты, Светка, не обобщай. Ты же и предложила, а давайте, как в фильме.
Лена хлопнула рукой об руку: «Глянул в стороны: гроб с покойничком летает над крестами» – и руку подняла, словно показывает, как этот самый гроб летает.
Здесь к ней Света присоединилась: «А вдоль дороги, – пауза. А сама глаза сводит, как у Крамарова, – мёртвые с косами стоят. И тишина…»
И они вместе как завоют: «Тии-шии-наа».
– Какая тишина? – спрашиваю я, – Когда вы воете так, что мёртвые косы побросают и пустятся от вас удирать.
– Ты почти угадал. В общем, и пришла нам идея в голову этих самых мёртвых изобразить и прохожих попугать. – продолжает Света.
На улице-то действительно тишина стояла. Мороз к ночи шёл, к пятидесяти подбирался. Небо было таким чистым, что звёзды можно было считать. На улице никого, только наша банда «Чубчик» ищет приключений на пятую точку.
Решили, что на остановке слишком светло. Потащились мы к мосту через Тынду. Оттуда с промзоны должны были рабочие возвращаться с вечерней смены. Идём. Под ногами в лунном свете дорога блестит. Мороз снег утрамбовал. По обе стороны дороги лес темнеет. Ну как лес, пролесок между посёлками. Сойдёшь с дороги и провалишься по шею в сугроб. До весны не найдут. Идём. Страшно становится. Сами себя подбадриваем. То песню затянем:
Усталость забыта, колышется чад…
То анекдоты рассказываем. То в догонялки играем. Идти минут тридцать. По дороге подыскивать палки стали, чтобы за косы сошли. Не доходя до моста остановились. Нас ведь четверо было? Ты, я, Оксана, а ещё кто? Анжелика?