— Ладно, давай, — сказала Бонни, — говори по-человечески.
Хейдьюк, только притворявшийся спящим, вставил и свои два цента.
— Он говорит, если б он не совал свой конец по всей Юте и Аризоне, так теперь он у него был бы уже епископский.
— Тебя никто не спрашивал — не рот, а помойка.
— Я знаю.
— Так заткнись.
— Конечно.
— Я про это говорил, — сказал Хейдьюк. — Что Джордж сказал.
— Так что там эта поисково-спасательная команда делает на полосе отвода?
— Они сотрудничают с отделением окружного шерифа. Можно сказать — орган законной власти. Вообще-то они просто шайка бизнесменов, которые любят в свободное время поиграть в «комитет бдительности». Они не хотят никакого вреда. Каждую осень они привозят несколько охотников на оленей из Калифорнии. Каждое лето они привозят несколько пересохших бойскаутов из Большого Ущелья. Стараются делать добро. Это у них хобби такое.
— Когда я вижу, что кто-то хочет сделать мне добро, — заметил Хейдьюк, — я берусь за револьвер.
— Когда я слышу слово культура, — вставил доктор Сарвис, — я берусь за свою чековую книжку.
— Это ни то, ни другое, — сказала Бонни. — Попробуем держать наши мысли в ясном, логическом порядке. Она и ее мужчины стали глядеть вперед, через ветровое стекло, на красную панораму вдали, голубые скалы, светлые каньоны, угловатый силуэт Вуденшу Батт на фоне северо-западного горизонта. — Что мне хочется знать сейчас, — продолжала Бонни, — так это кто такой этот епископ Лав и почему он ненавидит вас до кишок, Капитан Смит, и следует ли мне наслать на него злые чары.
— Меня зовут Редкий Гость, — сказал он, — а старина Лав ненавидит меня, потому что прошлый раз, когда мы сцепились рогами, так отброшен был он, не я. Вам не захочется слушать по это.
— Наверное, нет, — сказала Бонни. — Так что же случилось?
Грузовик ехал по пыльно — красной проселочной дороге штата Юта, слегка подпрыгивая и виляя на выбоинах и камнях. — Наверное, перед немного покривился, — говорит Смит.
— Ну, так что же случилось?
— Просто немножко не сошлись во мнениях, что стоило старине Лаву около миллиона долларов. Он хотел арендовать на сорок пять лет участок земли штата с видом на озеро Пауэлла. Имел в виду построить там кое-что для летнего туризма — летние домики, торговый центр, аэродром и т. д. В Солт Лейк было слушание, и мы с дружками поговорили там в Комиссии землеустройства, чтобы они это дело заблокировали. Пришлось долго побеседовать, но мы их все-таки убедили, что проект Лава — мошенничество, чем он и был на самом деле, и вот он по сию пору никак мне не простит. Мы и до того с ним так спорили, он и я, несколько раз.
— Я думала, он епископ.
— Так это только по вечерам в воскресенье и среду, на церковных службах. Все остальное время он по уши в недвижимости, урановых шахтах, скотоводстве, нефти, газе, туризме, — почти всюду, где хоть немного пахнет деньгами. Этот человек услышит, как долларовая бумажка падает на пушистый ковер. А сейчас он баллотируется в законодатели штата. У нас в Юте таких полно.
— Скажи им, что Хейдьюк вернулся, — сказал Хейдьюк. — Это охладит их пыл. Он вышвырнул пустую банку через окно и открыл новую. Бонни внимательно смотрела на него.
— Я думала, мы будем загаживать только асфальтированные дороги, — сказала она. — А это — не мощеная дорога, если твои глаза не настолько налиты кровью, что ты этого не замечаешь.
— Хрен с ним, — он швырнул в окно и крышечку от новой банки.
— Это блестящий ответ, очень остроумный, Хейдьюк, — сказала она. — Отличная находка. Настоящий блеск ума на все случаи жизни.
— Хрен с ним.
— Нет слов. Док, ты так и будешь сидеть тут, как кусок жира, и слушать, как эта волосатый боров оскорбляет меня?
— Н-ну-у… да, — ответил Док после долгого раздумья.
— Тем лучше. Я вполне взрослая женщина, могу сама за себя постоять.
Хейдьюк, сидя у окна, обозревал пейзаж, этот обычный ландшафт зоны каньонов — грандиозный, безлюдный, бесстыдно эффектный. Там, вдали, среди этих плоских вершин и остроконечных пиков, розово-красных на фоне неба, лежало обещание чего-то глубоко личного, очень интимного, близкого — близкое в отдаленном. Тайна и откровение. Позже, думал он, мы во все это вникнем.
Они добрались до Мелкого каньона, представляющего собою щель в коренной породе десять футов в ширину и пятьдесят в длину с перекинутым через него старым деревянным мостиком. Еще там есть склад из шлакоблоков, выполняющий функции магазина в Мелком каньоне, заправочная станция, почта и общественный центр, а также взлетная полоса, расчищенная бульдозером, мощеная булыжником и запятнанная коровьими лепешками. На ней ожидал один четырехместный самолет. Все это вместе было — аэропорт Мелкого Каньона.