“Пусть жизнь и умирает, но смерть не должна жить,” - подумал Карл Маркс.
Париж таил много будущих открытий и опасностей. Энгельс выделил достаточную сумму на различные расходы гостей и позволил остаться в квартире, а также, распоряжаться всеми вещами находящимися в ней и всячески помогал в расследовании.
Обмотанный рот тряпкой не давал Кусто издавать звуки, сидя привязанным к стулу, мужчина не понимал где находится и какие-то неизвестные задают вопросы на которых нет ответа. Предмета, что старался отыскать Жак, не оказалось, да и что это за вещь моряк также не знал. Привязанного человека облили красным веществом, прочертили вокруг круг и нанесли на стены латинские буквы, в комнату поступил дым и Кусто потерял сознание. Очнувшись мужчина лежал перед Собором Парижской Богоматери, окровавленная рубашка прилипала к телу и Жак, преодолевая боль в теле, спустился к реке Сене, чтобы искупать себя. Шок не покидал человека, он был напуган и остерегался возможной встречи с незнакомцами.
Лавкрафт узнал о случившемся из письма друга и заговорил о культах, а также предположил, что данный обряд обозначил Жака меткой, с помощью которой моряка можно легко отыскать и отправить демона для расправы на роковую встречу.
Задолго после происшествия, везде наблюдая следы братства, Кусто трудно переносил невзгоды и отправился путешествовать по океану в надежде спрятаться от темных сил, присутствие которых не покидало изо дня в день. Направляясь к Криту а затем к острову Санторин, берега самого южного острова Кикладской гряды, исследователь искал следы древнего города.
На острове Эгейского моря практически нет горизонтальных поверхностей, очень похоже на странную геометрию описанную Лавкрафтом в своих книгах. Пляжи Санторина покрыты пеплом давно извергшегося вулкана, напоминали о древних выплеснувших свой гнев на соседствующие поселения. Белоснежные здания покрывают склоны острова, как морские моллюски обжили каменные выступы, как будь то забыв о гневе из прошлого. Мирные закаты умиляют своей красотой, когда-то лучи вечернего солнца создавали кошмарный фон облакам пепла и молний, громыхающих на многие километры. Круизные лайнеры изрезают поверхность воды и успокаивая море своим изысканным присутствием отдыхающих.
Надев свой белый халат, Тесла работал над устройством, записи то и дело набирал на печатной машинке, дополнял иллюстрациями и разговаривал вслух. Лампы, что освещали лабораторию мерцали от заблудших насекомых, старающихся лететь на свет, обжигая свои крылышки. Многочисленные эксперименты, опыты с электричеством, порождали галлюцинации в мозгу ученого, возникающие яркими образами перед глазами, затуманивая задний фон реальности. Провода генераторов тянулись по полу и работая, мужчина совершенно не думал об усталости, дело его всей жизни поглощало как электрический ток пронзал всё пространство помещения, создавая вспышки света в сознании. В столе лежал револьвер, напоминая ученому своенравные проделки невидимых сил, что могут внезапно нагрянуть в виде галлюцинаций или стихий, тогда Тесла принимался палить во все стороны и отпугивая привидений, что появлялись в черных балахонах. Когда эти призраки посещали мужчину, они приходили с дымом от которого кружилась голова. Бывало, после такой стрельбы Тесла обнаруживал кровь на полу и пороге, каждый раз когда видению удавалось скрыться. Как мерцание сломавшегося телевизора, мужчина наблюдал проблески параллельной реальности, комната, городские улицы, всё просвечивалось вещами, существование которых трудно объяснить зримой природой. Наблюдая подобные видения, Никола осматривал возникшие пейзажи в поисках полезной зацепки в своем деле о тайном обществе. Где бы не случалась событие предзнаменовановавшее появление опасности, Тесла считывал в окружении присутствие приближавшейся опасности. Возможно, такие галлюцинации были вызваны напряженной работой, а может быть, являлись отражением миров, что врезаются своим существованием через сознание ученого в отражаемое реальное окружение.
„Если хочешь познать секреты вселенной - мысли единицами измерения энергии, частоты и вибрации.“ - бормотал ученый, занимаясь своими опытами, - „Сколько людей называли меня фантазером, как насмехался над моими идеями наш заблуждающийся близорукий мир. Нас рассудит время.”