Сомнения того, что всем невзгодам обрушившимся на судьбу поэта, причастно тайное общество, не давали покоя и сводили с ума. Нельзя было точно сказать, что члены данной организации действительно существуют и топчут судьбы гениальных людей, или обращая их в своих слуг, не обращают внимание на вытекающие из этого последствия.
Создавая свой очередной труд Шекспир находит с собственных рассуждениях эту темную и покрытую мраком тайны деятельность библиотекарей, которые умело скрывают свои манипуляции и направляют демонические силы deamonum уничтожающие жизни неподвластных горожан.
Рукопись вмещала большое количество взглядов на то, как посланники подбрасывают письма, однако, не одно из них Шекспир никогда не видел в своих бумагах. И следы оставленные в подвалах хранящих книги, в виде оккультных изображений. Эти рисунки, происхождение и значение которых автор не знал, показывали свою связь с чем-то потусторонним и пугающим. Перо вычерчивало текст, там, на страницах рукописи, на фоне своего безумия от утраты любимых людей и возлюбленной, автор очертил как девушка стала пленницей сил с которыми драматург собрался вести борьбу, предполагал все возможные выводы истинными. На фоне тяжелых переживаний всё казалось явной правдой.
“Мне нужно знать, где и кто наблюдает за мной, следуя за спиной по пятам, даже в части страны, расположение коих никто не должен даже предположить о моем пребывании там,” - угрожая ножом Вильям допытывался человека в балахоне.
“Я не могу сказать вам этого, лишь потому, что совсем не обладаю такой информацией, когда я получил письмо, мне дали монет и просили выполнить работу, отнести его вам и незаметно подложить в ручную кладь,” - ответил человек совсем спокойным голосом и без страха.
“Кто они, что дали вам это письмо,” - удивленно прошептал драматург.
“Они подошли ко мне в темном переулке, когда я возвращался после тяжелого дня на каменных работах. Мне хотелось отдохнуть и когда предложили денег я сразу же согласился, они не представились,” - ответил мужчина, смотря Шекспиру в глаза и испытывая досаду о случившемся.
Вильям осмотрелся, задумчиво погрузился в свои мысли, новые представления нахлынули вперемешку с воспоминаниями и подтверждения о тайных клеветных посланиях.
“Вы можете звать меня Скрипка,” - продолжил человек, - “Я с готовностью смогу вам помогать за скромную плату.”
“Вы? Кто коварно крался за мной весь путь и подло хотел ограбить и оставить эту грязную записку, предназначение которой - нагнать на меня страх своим содержанием о преследующих демонах?” - возмутился Уильям, грозно размахивая руками, поднимая их вверх к сводам здания.
“Именно я, человек, что так же как и вы удивлен, тем как легко запутать рассудок, и мне бы хотелось потаскатся по ночным улицам и разузнать действительно ли..” - человек внезапно замолк.
“Что действительно?”- перебил Уильям.
“Преследующие демоны,” - ответил шепотом мужчина в балахоне.
“Почему Скрипка?” - спросил удивленно драматург.
“Я всегда ношу с собой скрипку и если вы услышите мелодию моих струн, то знайте, это я,” - ответил скрипач.
Мужчины вышли из здания и разошлись в противоположных направлениях. Мерцание факелов освещало улицу города и по одинокие крысы перебегали дорогу. Цокот каблуков стихал и ночь до самого утра молчала тишиной.
“Капела свитков”, где оказался Уилл, выпустила повозку на которой везли груду ящиков и разноцветное покрывало сверху не давало разглядеть надписей, что нанесены поверх груза. Здесь Шекспир часто замечал мужчину, курьера писем, и вот в надежде отыскать и расспросить этого странного человека, прибыл на место. Кто бы он не был, вокруге и его присутствие уже давно исчезло, и лишь мелодия порожденная смычком донеслась с окрестности средневекового города. Мужчина оглядывался вокруг, но никого не видел, мелодия доносилась с разных сторон, иногда даже одновременно звучала объемно и странно, это пугало и не менее обстоятельства удивляли. Белые стены здания на фоне зеленой травы и яркое солнце ослепляло, дверь главного входа приоткрылась и любопытный актер вошел в помещение. Множество бумаг хранилось на полках и одним неосторожным движением опрокинулось стопка плотных писаний, засыпав Уилла.