– Я клубнику не ем, у меня от неё заворот кишок, – начал открещиваться Стаська и демонстративно схватился за живот.
Саулюс, в очередной раз убедившись, с каким контингентом имеет дело, лишь тяжело вздохнул, махнул рукой и грустно промолвил:
– Ну вы чего непонятливые-то такие? Я вам о шмарах! Секс, понимаете? – возмущённо сказал он, совершая руками соответствующие движения.
– А-а-а, – снова хором ответила повеселевшая банда.
Игорь начал потирать ручонки, Морозик широко улыбаться и с опаской посматривать за окно, ну а босс в уме, насколько ему позволяло школьное образование, подсчитывал, во сколько обойдутся Вампирам эти грязные танцы и вообще целесообразно ли это.
Но в итоге природа взяла верх над скупостью, и босс пустился в переговоры с Саулюсом, стараясь сбить цену, прекрасно понимая, что в роли жриц любви выступят не самые привлекательные Симона и Лина. После недолгих дебатов остановились на сумме в двадцать долларов за час, причём задаток в пятьдесят долларов пришлось отдать сейчас же.
Немного подпортил всеобщее эйфорическое настроение и предвкушение горячей ночки подозрительный Мороз.
– Ох, чую, и наберём мы полный букет от этих красавиц, – заявил он и начал жалобно всматриваться в глаза товарищам, стараясь найти в них понимание. Но не увидев ничего, кроме звериной похоти, он предпринял последнюю попытку предохранить ребят и процитировал им широко известный в народе стих: – А то будет нам, как это… триппер, сифилис, бубон собрались в один вагон.
Опытный Игорёк, заметив, к чему идёт дело, не даёт Морозу договорить, а быстренько берёт инициативу в свои руки.
– Если сдрейфил, то не мешай другим насладиться моментом, ссыкло, – философски заметил он.
Между тем такое заявление Эдика задело самолюбие Саулюса.
– Ну ты это, думай, что говоришь! – строго зашипел он. – У меня на объекте все каждые три месяца проходят медосмотр. Так что фирма гарантирует качество и безопасность. – Тут он посмотрел непосредственно на Стаську, чувствуя, что последнее слово будет за ним.
И тот, в конце концов начав думать не головой, а иным местом, даёт добро.
Получив долгожданный задаток, начальник ещё с десять минут попрыгал до потолка от счастья, для самоутверждения поорал на одного из работников за то, что тот курил на рабочем месте, о чём-то быстро и тихо переговорил с маляршами, видимо, давая им ценные указания (в которых те явно не нуждались), и вскоре исчез в неизвестном направлении.
Ну а дальше события начали развиваться стремительно и совершенно не по плану Саулюса и братвы. Буквально минут через десять после того, как директор покинул объект, по рядам коллектива пробежал гул, говорящий об опасности и грядущих проблемах. Народ здесь собрался бывалый да лихой, поэтому и лексикон у них был соответствующий.
– Шухер! – заорал один.
– Менты! – подхватил другой.
– Облава! – добавил третий.
Услышав такие позывные, абсолютно все присутствующие начали быстро вспоминать свои грешные жизни и грязные делишки, неотданные долги и обманутых граждан, перебирая в голове варианты диалога со стражами порядка. Некоторые начали что-то быстро прятать по укромным местам (мастыркам), кто-то же молча стоял на месте, руки по швам, в ожидании дальнейшей участи.
Стаська, как опытный сиделец, молча повернулся к стене, положив на неё руки, Игорь затрясся от страха так, что не смог прикурить вставленную в рот сигарету, и так и застыл с ней посередине комнаты, совершенно растерявшись. Ну а Морозик зачем-то метнулся к баулу, затем назад, матерился и что-то бормотал себе под нос, весь раскрасневшись и также испугавшись.
И вот в эту самую минуту в комнату, где временно проживали Вампиры, самым беспардонным образом врывается человек лет сорока в штатском и немного писклявым, но неимоверно громким голосом на литовском языке заявляет:
– Всем оставаться на своих местах! Работает криминальная полиция Вильнюса! Инспектор Балабулис!
Сейчас я просто вынужден сделать небольшую паузу и рассказать читателю об этом доблестном страже порядка более подробно, ибо он того заслуживает, уж поверьте мне на слово.
Это был человек плотного, даже, можно сказать, жирноватого телосложения. Его маленькие, безресничные и бесстыдные глазёнки быстро бегали из стороны в сторону в поисках наживы или состава преступления, его лоснящиеся розовые щёчки говорили о том, что данный объект не голодает, а живёт без забот и хлопот в тепле и достатке.
Следователь Балабулис был типичным представителем рода приживальцев, которые при любой власти чувствуют себя вольготно и уверенно. Он один из немногих, кому смена режима после развала СССР очевидно пошла на пользу, сделав его человеком важным и нужным, превратив его из товарища Балабола, коим он являлся во времена Советов, в звучного и загадочного господина Балабулиса, следователя криминальной полиции.