Вдруг отворилась дверь в зал, вышла Жанна и быстрым шагом направилась к нему. Окинув внимательным взглядом стол с двумя стаканами — пустым и ополовиненным, — за которым сидел ее жених, она произнесла:
— Может, ты мне объяснишь, что происходит?
— Не знаю, — вяло отреагировал он. — Что-то не по себе. То ли устал, то ль еще что, черт его знает…
— Раз устал, поехали домой, — вполне серьезно, без всякого сарказма сказала Жанна.
— Домой не хочу. Давай лучше в «Дог энд Фоксе» в бильярд погоняем.
— Да что с тобой! Мы ведь вроде в театр пришли, не так ли?
— Ну, ты иди смотри, я тебя здесь подожду.
Она покачала головой, выражение ее лица говорило: «Ну и типчик мне достался!» Потом развела в стороны руками и обратилась к нему:
— Хорошо, бильярд так бильярд.
Оделись, отправились в «Дог энд Фокс». Сыграли несколько партий, причем Влад довольно часто отходил от стола к стойке бара, располагавшейся в двух метрах от него, и прикладывался к коньяку, выпила и Жанна; постепенно его настроение улучшилось, да и она повеселела, в конце концов, при ничейном счете, последнюю, решающую, партию договорились не проводить, расплатились и поехали домой. По дороге он шутил, дурачился, она смеялась, едва же влюбленные переступили порог квартиры, как с жаром набросились друг на друга и, сбросив одежды, немедленно оказались в постели. Они долго занимались любовью, вместе приняли душ и, усталые, довольные, заснули, обнявшись.
Следующий день Влад встретил спокойно. Дождавшись одиннадцати часов утра, достал из стола визитницу, среди последних нашел серую с золотым тиснением, позвонил.
Звонкий женский голос на том конце провода ответил:
— АО «Ленэнерготеплострой», добрый день.
— Здравствуйте. Будьте любезны, Бойкова Петра Павловича.
— Одну минутку. Как вас представить?
— Друбский Владислав Дмитриевич.
В трубке зазвучала нудная мелодия, наконец послышалось:
— Вас слушают.
Влад подивился сухости тона и тому, что это его «слушают», как будто это его банк должен им деньги, а не наоборот.
— Петр Павлович, здравствуйте!
— Добрый день.
— Уж третья неделя пошла, а от вас — ни слуху ни духу. Будете нам деньги возвращать или облигации оставляете?
— Секунду, секунду. Во-первых, господин Друбский — да? — я с вами не знаком, во всяком случае, такого имени не помню, далее — что за деньги, что за облигации?
Влад вдруг понял, почувствовал, что этот голос принадлежит другому человеку, что тембр, тон, манера разговаривать — совершенно иные, страшная догадка мелькнула у него в мозгу, и скорее по инерции, чем сознательно, он произнес:
— Ну как же, полтора миллиарда под залог ОВВЗ на сумму триста двадцать четыре с лишним тысячи долларов США в кредит ООО «Айс М».
— Стоп. Уважаемый господин э-э… Друбский. Если это шутка, то не очень удачная. Если нет — то почему вы обращаетесь именно ко мне? Это ваше «Айс М» мне неизвестно, с вами я не знаком — что за мистификация?
— Так, хорошо. Я вам перезвоню через пятнадцать минут.
— Да мне что, звоните, только выясните сначала точнее, что вы от меня хотите.
— Хорошо, — сказал Влад и положил трубку. Уставив неподвижный взгляд в дверь, он просидел в оцепенении с минуту, потом встал, набрал код, открыл дверцу сейфа, достал оттуда пакет с ОВВЗ, положил его на стол, пролистал облигации. Затем быстро набрал номер отдела ценных бумаг. В трубке послышался смех, и только после него:
— Але!
— Дима есть?
— Есть.
— Пусть в кредитный зайдет.
— Сейчас скажу.
Влад сел в кресло, опять уставился на дверь. Вскоре она открылась, вошел Дима.
— Звали? — спросил он.
— Присаживайся, — указал на кресло хозяин кабинета. — Вспомни, если сможешь, ты эти облигации мне приносил?
Вошедший взял пакет, поочередно просмотрел несколько листов, его лицо приняло озабоченное выражение.
— Нет, не эти, — тихо произнес он.
— Ты точно помнишь? — чуть повысил голос Влад.
— Точно. Эти — фальшивые.
— Что? — Он готов был заскрипеть зубами. «Как, как, как?..»
— Те были нормальные. А эти — подделка, хорошая, но подделка, как фальшивая пятидесятитысячная рублевая или стодолларовая купюры, — бумага хуже, печать размыта… И не смотрите на меня так, Владислав Дмитриевич! Мы их вчетвером проверяли, все видели, я из отдела вышел — и сразу к вам. Тут-то идти — два шага. Сразу к вам, на стол пакет положил и ушел. А если…
— Дима, — мрачно перебил его Влад, — в принципе, в такой ситуации письменное заключение отдела о подлинности ценных бумаг обязательно?