– Чай, кофе, коньяк, виски? – не стал присаживаться генерал.
– А Вам можно? – изобразил удивление сухощавый.
– С Вами можно, Вы нас извините, кстати, за переживания.
– Да я, в общем, не в обиде, тем более что уже на следующий день с утра мне дали возможность позвонить жене, сыну и всем управляющим моих предприятий. И спасибо, что завезли меня сегодня в мою местную резиденцию и дали возможность привезти себя в порядок. Тогда кофе, пожалуйста, и виски чистый, без содовой и льда.
Генерал дал распоряжение по кофе, нажав кнопку одного из телефонов, подошел к холодильнику, загримированному под сейф, достал две рюмки, початую бутылку Уокера, все принес и поставил на стол перед сухощавым, второй ходкой доставил от того же холодильника до стола маленькие плашки с икрой, маслинами и нарезанной бужениной. Сел не на свое место, а на против сухощавого. Разлил виски по рюмкам, – За Ваше возвращение!
Мужчины выпили, генерал жестом указал на закуску, сам лишь взял маслинку, покатал ее между пальцев и лишь затем отправил в рот.
– Ну, Вы уже в курсе, что подконтрольные Вам предприятия не подлежат национализации…
– А, что есть и такие? – подивился бизнесмен.
– Да, часть предприятий, приватизированных по схеме так называемых залоговых аукционов, перейдет государству. То, что перепродано иностранцам пока трогать не будем, это наш козырь на случай адских санкций. У Вас же телевизор был в камере. И вы слышали точки зрения западных не друзей, в диапазоне от запрета на торговлю нашим нефтью и газом, до блокирования наших морских портов и заморозки зарубежных активов. Часть акций наших предприятий мы скупили естественным порядком по бросовым ценам, сейчас ситуация на биржах начала стабилизироваться. Вы вот тоже пострадали – акции Ваши «подупали», – вводил в курс дела генерал.
– Да уж, «подупали».
– Ну, поднимутся! Давайте выпьем за то, чтобы Вы и Ваш бизнес нашел свое место и в новой экономической модели. Хотя я лично в этом и не сомневаюсь, налил и поднял рюмку генерал, –Я уполномочен, сделать Вам предложение.
– Внимательно слушаю!
Мужчины выпили.
– Несмотря на то, что у Вас есть грехи, мы Вам оставляем свободу, Ваш бизнес и даже строящуюся стометровую яхту, более того Вас ожидают большие государственные подряды, потому как в продукции Ваших предприятий очень нуждаются наши добытчики нефти и газа равно, как и наши строители.
– Цена сделки? – невозмутимо приготовил себе бутерброд с икрой сухощавый.
– Ваш холдинг один из крупнейших в России, география поставок продукции включает 80 стран мира, а производство продукции осуществляется в шести странах, помимо России. Мы предлагаем Вам продать производство в четырех странах, включая Штаты, стоимость которых мы оцениваем в 1,8-2,2 миллиарда долларов, вернуть эти деньги в Россию для участия в строительстве новых объектов по концессионному соглашению с государством.
– Вы не понимаете, если я продам свою доли в предприятиях США, то мне не дадут там реализовать свою продукцию! Это ведь Штаты! Там все очень жестко за лоббировано!
– По нашим сведениям, говоря языком наших «не друзей», если Вы останетесь на свободе, то автоматически становитесь «бизнесменом Кремля» и Ваши акции в Штатах, а затем и еще в трех странах–сателлитах будут арестованы. Так что, либо Вы владеете зарубежной собственностью при этом Ваша собственность здесь будет национализирована, а Вы будете тянуть срок. Либо Вы продолжаете владеть всем в России, но Вашу зарубежную собственность с большой долей вероятности заморозят, блокируют, арестуют. Дилемма. Решайте. Еще по одной?
– Обескуражили! Наливайте! – потерял невозмутимость бизнесмен.
– Это еще не все! А вот и кофе! – улыбнулся генерал молоденькой девушке с подносом, шустренько расставившей на столе две чашки черного кофе, печенье и сахарницу. Подождал пока она выйдет, и продолжил, – У Вас есть еще небольшой инвестиционный фонд на Вирджинских островах, он должен быть переведен в Россию.
– Да что там по сравнению с продажей предприятий. Триста миллионов, – махнул рукой сухощавый.
– У меня тут, не поверите детектор лжи стоит, – улыбнулся генерал, кладя на стол планшет, с экраном горящим красным, –Давайте, вторая попытка.
– Пятьсот, – выдохнул бизнесмен.
Экран мигнул, погас, выдержал МХАТовскую паузу, но цвет не сменил.