По гражданской авиации все гораздо хуже. Совсем недавно каждый третий производимый в мире гражданский самолет был нашим! Сейчас мы пока имеем Суперджет, в который государство вложило почти 3 млрд. долларов нуждается в дальнейшей государственной поддержке. Это первый гражданский самолет России, мы будем продвигать его дальше. Вместе с тем история возникновения Суперджета укладывается даже не в криминальные схемы, а в заговорщические, где вовсю орудовали нынешние, не побоюсь сказать, враги народа. Поначалу Суперджет, планировавшийся как 75 местный отодвинул Ту–414, а затем ОАКовские маркетологи приходят к выводу, что будут проектировать 95 местную машину. Программа развития гражданской авиации предусматривала серийное производство Ту-334, которых уже сделано 7 штук, а началась разработка нового самолета с нуля! Доля импортных запасных частей которого достигает 70%! Совершенно недавняя история – правительство США запретило поставку примерно 100 машин «Суперджет‑100» (SSJ) в Иран, потому что в нём оказалось 10% компонентов, которые произведены в США. Отдельная история с двигателем этого самолета, от наших французских партнеров. В 2018 году стало известно о конструктивных недостатках горячей части двигателя, за которую отвечает французская Snecma – в камерах сгорания и маслосборниках появляются трещины. Причём, они появляются в три раза быстрее, чем это оговорено гарантией – через 2–4 тысячи лётных часов вместо 7,5–8 тысяч часов. Для исправления недостатков данной части двигателя требуются огромные инвестиции и расширение производства, однако Snecma, являющаяся подразделением промышленного конгломерата Safran SA, не планирует что-то менять в текущем производственном процессе. Претензии по двигателям являются основными у эксплуатантов нашего самолета. Полагаю, что вновь создаваемое министерство авиации должно в двухмесячный срок приготовить доклад о ситуации по производству гражданских самолетов в России. Где должны быть даны ответы на извечные русские вопросы «Кто виноват?» и «Что делать?». Какие самолеты нам следует разрабатывать и производить для полного ряда–региональных, ближне и дальнемагистральных, каким двигателем заменить SaM146 у произведенных самолетов. В любом случае проектирование Суперджета–75, у которого нет двигателя и нет композиционного крыла должно быть остановлено. Такая же ситуация с композиционным крылом и у вновь проектируемого МС-21. США и наш якобы тихоокеанский партнер Япония запретили нам продавать композиционные материалы для производства крыла, а свою производство мы убили и его надо восстанавливать. С «чёрным крылом» летают американские «Дримлайнеры» и европейские А-350 на максимальную дальность 15–17 тысяч километров. На дальность полета 5 тысяч километров можно летать и с алюминиевым. Получится произвести композиционное крыло заменим. И не надо нам сказочек от баснописцев из ОАК про то, что это подорвет экспортный потенциал самолета. Мы про сотни Суперджетов, которые ждут за рубежом наслушались за 15 лет. Будет самолеты хорошо эксплуатироваться на внутрироссийских линиях, будет на них спрос и за рубежом, а при нужном уровне локации производства и спрашивать ни у кого не надо будет разрешения. Производство самолетов ничто без сервисного обслуживания. Никакие компании, кроме нашего государственного Аэрофлота, у которого выкручены руки, не будут покупать наши самолеты, чтобы они стояли на приколе. Сервисная система, кстати, это почти 70% стоимости эксплуатации самолёта за весь его жизненный цикл.
Наши новые авиационные двигатели линейки ПД–7,14,35 и двигатель второго этапа для истребителя СУ–57 хронически запаздывают. Но это и понятно, на разработку, производство и испытания двигателя требуются 2-3 десятилетия. То, что мы вообще можем говорить о них, является заделом, доставшимся нам от СССР и заслугой энтузиастов в конструкторских бюро и на заводов, без финансирования, в девяностых и нулевых, продолжавших работы.
По космосу, ситуация критическая. Федеральная космическая программа России на 2016-2025 год сорвана, в результате, как двукратного недофинансирования с почти 3 трлн. рублей до 1,4 трлн., так и из рук скверным управлением отраслью эффективными менеджерами, внутри клановой борьбой за бюджеты межу Ангарой и Союзом. Бюджетная подножка со стороны правительства совпала с обострением конкуренции на международном рынке коммерческих запусков. С 2010 по 2018 год Россия совершила 248 космических запусков при 12 неудачных и 6 частично аварийных, соответственно процент аварийности составил 7,2%, Соединенные Штаты произвели 190 запусков при 4 неудачных и 1 частично аварийном, процент аварийности ниже в 3 раза 2,6%, Китайская народная республика 182 запуска, 5 аварий, 2 частично аварийных, процент аварийности 3,8%. Неудивительно, что в уже 2018 году КНР произвела 39 пусков, США 31, а Россия 17, при одном неудачном. При этом 15 запусков произведены в рамках выполнения государственных программ в том числе и перевооружения. Рынок коммерческих запусков Россией проигран, заказывать их у конкурентов дешевле и безопасней. Планомерной бездарной или подрывной деятельностью руководству Роскосмоса удалось убить даже безотказные рабочие лошадки, доставшиеся нам от СССР, сверхтяжелый «Протон» и «Союз». Протон меж тем был самый доходный проект, принёсший Роскосмосу за 20 лет порядка 10 млрд. долларов. Без «Протона» больше не на чем выводить спутники на геостационарную орбиту, где еще 10 лет назад Россия принадлежало 60% рынка. А ныне московские производственные мощности «Центра им. Хруничева» пустили под жилую застройку. Ситуация пике нашей космонавтики становится фактически необратимой, еще есть два года пилотируемой доставки космонавтов к МКС и все. В США тем временем идут испытания трёх пилотируемых кораблей – от Boeing, SpaceX и Lockheed Martin. Бывшее руководство Роскосмоса такие же сказочники, как и их бывшие коллеги из Объединенной авиастроительной корпорации, одного поля ягоды. Если сейчас, в экстренном порядке, ничего не поменять, то через 2–3 года превратимся в космическую Украину и будем летать в космос на Китайских Шеньчжоу и называть это импортозамещением, ведь не на американских же Драгонах летим. Истории провалов позорны – недолив топлива, появление механических дырок в отсеках, хищение драгоценных металлов из космических двигателей, перевернутая установка датчиков, неверные баллистические программы, а точнее использование Байконуровских программ при запуске с Восточного. Как при нищенских заработных платах инженеров и рабочих Воронежа, Омска и Самары, производящих ракеты конечный продукт проигрывает в ценах конкурентам? Надо разбираться. По дальнему космосу ситуация еще хуже. Мы не нужны ни США ни Китаю ни Европе – все что у нас было мы уже отдали. Лунная программа для России финансово неподъёмна. Сроки готовности «Федерации» постоянно сдвигаются, объяснение Роскосмоса нелепы, надо переименовать корабль, как говорится, «Как Вы яхту назовете так она и поплывет». Что касается сверхтяжелой ракеты, то спорим пока только о е концепции! На российском сегменте МКС проведено менее 100 экспериментов против 1500 тысяч на международном.