Валентин включил все осветительные приборы, что были в кабинете, а из приемной принес ещё две настольные лампы. Начли работу, которую пришлось прервать через минут. Позвонил снизу охранник и тревожно спросил, почему из кабинета хозяина такое сияние? Его успокоили, а Флин похвалился.
- Видал как я вымуштровал твою охрану?!
- Если бы вымуштровал, мы бы сейчас здесь не корячились Молча проработали около часа. Валентин чуть не в кровь стер коленки, ползая по паркету У Флина затекли руки на бинокле.
Рассвет медленно покрывал окна розовым светом восходящего солнца. Где-то неподалеку прогрохотала железом мусороуборочная машина опрокидывала контейнеры в своё бездонное чрево и будил всё округу.
- Как у тебя? - спросил Флин, не отрываясь от оптики.
- Ни хрена.
- А у меня, если глаза не замылились, то что-то светиться. Ну-ка взгляни. От колпачка крепления люстра примерно на двадцать сантиметров вправо.
Валентин с трудом распрямил спину и занял позицию Флина. Поначалу он ничего не обнаружил в указанной точке - потолок был однообразно и гладко белым. Но когда отрегулировал фокус до максимума, то обнаружил едва приметную разницу в белого фона. Пятно величиной с рублевую монету действительно едва проглядывалось рядом с хрустальным колпачком, из которого вытекала цепь удерживающая люстру.
- Похоже там что-то есть, мой верный Флин. Ты прав.
Флин сразу возбудился, будто неопытный охотник, истомившийся в ожидании на своем номере и, наконец, увидевший бегущего по снегу волка.
- Слезай! Подвинем стол, на него кресло, на него стул и я дотянусь.
Быстро соорудили пирамиду из мебели и Флин вскарабкался на неё достаточно ловко, хотя она и качалась угрожающе. Флин вытащил из кармана нож, щелкнул кнопкой, пружина выбросила тонкое лезвие. Потом кончиком ножа он врезался в штукатурку потолка, что-то там отогнул и - с грохотом полетел на пол вместе со всей своей пирамидой. Однако умудрился выполнить чуть ли не полное сальто и оказаться на ногах. В руках его оставался нож и круглая пластиковая нашлепка, покрытая с одной стороны белой штукатуркой, а с другой она была бесцветной.
- А что там? - спросил Валентин указывая на потолок.
- Как что?! Дырка! Дырка на чердак!
Мешая друг другу они выбежали в коридор, поднялись короткой лестницей на площадку, и выбили хлипкую дверь.
В большое круглое окно уже заглядывало солнце., было достаточно светло и всё равно им пришлось поползать на коленках минут пять, пока не обнаружили железную платину из которой торчал болт с большой гайкой крепление люстры в кабинете.. Рядом с ним стояло голубое пластиковое ведро. Ведро откинули и тут же обнаружили деревянную пробку почти заподлицо вбитую в доску пола. Кончиком своего ножа Флин выковырял пробку и то т час из дырки потянулся на чердак лучик света - из кабинета.
- Понятно. Флин сел на пыльный пол. - Миниатюрный , но чуткий микрофон спускали на гибком шланге вниз, и включали записывающий диктофон, когда то было необходимо - Более чем ясно, Флин, если ты взглянешь в тот угол.
Флин взглянул. В углу стояли швабры и половые щетки, ведра, блестел эмалью круглый таз, висели на гвоздях тряпки и синие рабочие халаты.
- Так. - крякнул Флин. - Всё-таки женщина. Одна из наших уборщиц. Либо тетя Валя, либо тетя Надя. Корова, одним словом. Может поищем здесь и самого "жучка".
- Ищи. Мне оно ни к чему. Да и вряд ли найдешь. Прятать его здесь было бы чересчур глупо, даже для коровы.
- Поспим, хотя бы часок?
- Ты как всегда прав, мой верный Флин.
Они вернулись в кабинет, Валентин тут же занял диван, а Флин позвонил охране и приказа, что как только явятся уборщицы без шума препроводить их в кабинет хозяина. Но предварительно - позвонить.
Флин пристроился на диване в приемной.
Без четверти восемь их разбудил телефонный звонок - охрана сообщила, что обе уборщицы поднимаются наверх.
Они вошли в кабинет, пожилые, похожие друг на друга, расплывшиеся, дряблые женщины, одетые с жалкой претензией на модный стиль - обе упаковались в потертые кожаные пальто, сидевшие коробом. Испуганно поздоровались, и Валентин, сидя на столе кивнул, заговорил спокойно и ровно.
- Девочки, мне даже безразлично, кто из ас тетя Валя, кто тетя Надя. Одну из вас купили наши недруги и она не только получала в банке такое жалованье, которое сейчас трудно где либо получить, но и работала во вред банку. Расследований не будет. Пишите заявление по "собственному желанию обе" Все причитающиеся деньги и премию за май месяц - получите.
По заметавшимся глазам одной из женщин Валентин уже определил кто из них виновен, но не сказал боле ничего осуждающего. Лишь закончил без нажима.
- И порошу вас об одолжении. Постарайтесь, что более мы никогда с вами не встречались. Прощайте.
Колебания продолжались не более десяти секунд. Одна из женщин шагнула к столу, расстегнул "молнию" на своей сумке и выложила на стол коробку величиной с буханку хлеба. Сказала прерывисто.
- Не обижайте Надю. У неё внуки малые. Это я. Соблазнил меня черт старый.
- Не надо. - властно остановил Валентин. - Мне это неинтересно. Пишите заявление, вашей подруги мои слова не касаются.
- Будьте здоровы. - сдавленно вытолкнула из горла слова тетя Валя, развернулась и скрылась за дверьми.
- Приступайте к работе тетя Надя.
- Я не знаю о чем вы говорите...
- И очень хорошо. До свиданья.
Исчезла и тетя Надя. Флин, едва сдерживая бешенство зашипел, как рассерженная кошка.
- Шеф, твои игрища в благородство плохо кончатся! Нельзя быть таким наивным дураком, если работаешь с финансами.
- Ты про что это, Флин?
- Этих сук нельзя было так отпускать! Ты что же не понимаешь, что они только подчинялись Старому, а здесь, в нашем банке ими, конечно, кто-то руководил и держал работу под контролем! И где у тебя уверенность, что обе эти суки не работали на пару и теперь одна взяла всё на себя а другая осталась?
- Брось, Флин. - миролюбиво отмахнулся Валентин.
- Что - брось?! Их нужно было раздеть до гола, пятки сигаретами прижигать, пока не скажут всю правду и не выдадут Контролера.
Валентин был знаком с такими вспышками ярости своего верного друга миром его не успокоишь и он рявкнул в ответ..
- В баре стоит бутылка - выпей стакан и заткнись! И не руководи моей работой, понял?
Оба замолчали и с минуту стояли друг против друга, тяжело переводя дыхание. Валентин сбавил тон.
- Колька, ты мой самый надежный партнер. И хорошо, что в нашем банке ты работаешь сверх меры своей ответственности, хорошо что вникаешь в дело финансов.... Но что-то, я тебя очень попрошу, оставляй на мою личную и безоговорочную ответственность Флинт сел в кресло и сказал тихо.
- Босс, давай ликвидируем банк.
- Это ещё почему?
- Ты прогоришь От настоящего банкира у тебя есть только одна черта, но её недостаточно.
- Какая черта?
- Ты жмот и скупердяй. Считаешь каждую копейку и...
Валентин перебил весело - Так банкир и не может быть другим.
- Скупые, босс, в конечном счете платят дважды. Ты не обратил внимание на чем мы с тобой продолжаем ездить?
- На машине БМВ, которую ты взял у соседа.
- Правильно, взял на три дня. И плачу теперь по сто долларов в месяц. В год получится - тысяча. Посчитай, если купить новую...
- Да купим, купим, черт побери! В банке есть три машины и достаточно. А я могу ездить и на метро, а до дачи на электричке добираться. - он покосился подозрительно. - А ещё какие причины для ликвидации банка?
- Никаких. Я погорячился.
- Поезжай домой, Флин. Отоспись. К вечеру приезжай за мной.
Флинт медленно закурил сигарету, тяжело поднялся с кресла и устало переставляя ноги, сгорбившись вышел из кабинета.
В такой же расслабленной манере он пересек приемную, ответив на приветствие секретарши, которая уже сидела за столом. Но едва Флин оказался в коридоре, вся эта апатия и подавленность слетели с него, как сухие осенний листья с дерева. Мягким тигриным скоком он долетел до лестницы на чердак, бесшумно взлете наверх, распахнул двери и тут же увидел обеих теток. Тетя Надя была уже в синем рабочем халате, а тетя Валя сидела на перевернутом ведре и плакала. Флин глянул на тетя Надю и едва слышно сказал.