— Он надиктовал неправильные ответы?
— Да нет же, — Настя качнула головой, — Я его попросила, и он собрал мне глушилку, блин, забыла отключить. Так вот, радиус действия у нее небольшой, но мне много и не надо было. Зная эту фифу, шпоры она никогда не делала, учить ¾ еще чего, не ее королевского величества уровень. Но на обычных экзаменах всегда можно договориться, а тут, при всей комиссии, это будет сложнее.
— То есть ты решила за слухи лишить ее диплома? – Вова был сильно удивлен.
— Не говори ерунды, — выдохнула Настя, — Чтобы Пиранья и чего-то лишилась? Просто теперь ей придется побегать, или пошлет кого-то бегать, чтобы за нее решили все проблемы. Максимум ¾ она чуток попортит себе нервы, не больше, так как уверена, ни копейки не потеряет, найдет себе спонсора.
— А не боишься, что она поймет, кто виноват в ее бедах?
— Как? Кроме тебя никто больше не знает, а предположить, что ее кто-то подставил…. Нет, такое ей в голову не придет. Скорее поменяет телефон, возможно даже оператора, но мысли, что это было подстроено точно не возникнет. Ну, если ты не разболтаешь.
— Я точно не буду, — рассмеялся парень, — А ты, оказывается, мстительная девочка.
— Еще какая, — согласилась Настя, — Так что не советую переходить мне дорогу.
Оба весело рассмеялись. Еще бы, никто не поверил в только что сказанное, особенно Вова. Он видел перед собой самую нежную и добрую, а еще ранимую и беззащитную девочку, которую хотелось защитить ото всех. При мысли, сколько грязи на нее вылили только за что, что посчитали конкуренткой, хотелось распустить кулаки, но не драться же на самом деле с девушкой, даже с такой стервой, как одна из его бывших подстилок. Зато у него был весь день на то, чтобы поднять любимой настроение.
Любимой? В последнее время Вова стал задумываться над этим словом, слишком уж оно часто появлялось у него в голове. Разве можно было привязаться к кому-то настолько сильно? Раньше он в это не верил, зато теперь понимал, что готов просить весь мир к ногам всего одной единственной. И за такое короткое время. Хотя короткое ли? Вова ведь заметил девушку гораздо раньше, чем решился подойти. Да, тогда в нем взыграло то, что она не обращала на него внимания, не пыталась его привлечь или охмурить. Ведь она могла так же хлопать глазками, как и остальные, а уж с ее внешностью это было вполне реально. Да, никакого силикона, но когда он говорил, что ему нравятся надутые куклы? А здесь милая внешность, весьма притягательная не внешним проявлением, а чем-то другим, чему словами он не мог найти объяснения. Он ей подбрасывал тайные записки с весьма пошлым содержанием, но она лишь рвала их, видимо не догадываясь, кто отправитель, да он и не подписывался. Он, порой, подсылал ей друзей с каким-нибудь двусмысленным предложением, но она ни разу не согласилась, но отшивала так, что казалось это она тут королева, а он ¾ мелкий проходимец. Это бесило, раздражало и манило.
И вот, когда он решил, что напоследок можно было бы замутить небольшой романчик, заодно проверить, уж не девственница ли эта ледяная скала, он непостижимым для себя образом вляпался в отношения, за которые сам стал бороться. Чтобы он когда-нибудь бегал за девушкой? Раньше ¾ никогда, а сейчас он делал все, лишь бы привязать к себе эту гордую, как выяснилось, девицу. Привязал, во всяком случае она сейчас сидит с ним в кафешке, пьет молочный коктейль и поддерживает веселый разговор. При этом в универе все видели, что между ними отношения, она не пыталась это скрывать. Вот только достаточно ли ему этого или теперь хочется чего-то большего? Вова решил устроить для себя небольшую проверку, или же для них двоих, там уж как получится.
— Скажи, а если я сейчас посажу тебя в машину, ты мне доверишься? ¾ поинтересовался Вова.
— В смысле? ¾ опешила Настя, не готовая к резкой смене темы разговора.
— Ты мне сможешь просто довериться?
— Только не говори, что у тебя намечается очередной ритуал по принесению в жертву девственницы. Ты уже должен был догадаться, что я явно не подхожу на эту роль, — рассмеялась девушка.
— А если я скажу, что сегодня просто не хочу тебя отпускать. Никуда, — Вова внимательно посмотрел на девушку, после чего махнул рукой официанту и, даже не глядя, сунул ему купюру в руки, — Сдачи не надо, мы торопимся.