- Ну что, святой отец, не взяли нас на встречу в верхах?
- Возможно, к лучшему.
- Для кого?
- Для меня – наверняка. Всегда считал, что место священника среди прокаженных.
- Ого! Да наш святой Франциск, похоже, нашел себе подходящую паству? Слушайте, вы на блаженного никак не тянете, да и церковь ваша подобного не одобряет. В ересиархи, стало быть, решили податься?
- Если догматы стали просто рекомендациями, само понятие ереси утрачивает смысл. Я ведь говорил вам – я не революционер, не реформатор, я… Не хотелось бы на эту тему откровенничать.
- А все-таки? Перед тем, как пасомые нам глотки взрежут?
- Вы так в этом уверены?
- Ну, скажем, рассматриваю и такой вариант. Как более чем вероятный.
- Если вкратце, я потерял себя в определенный момент. И вы, скорее всего, догадываетесь, в какой. А вы? Не желаете ли также исповедоваться – на тот случай, если пасомые…
- Для начала, я вообще-то атеист. А потом, боюсь, моя исповедь будет сильно смахивать на постановку телеприсутствия. Класса В.
- Вы настолько несерьезно относитесь к тому, чем занимались всю сознательную жизнь?
- Боюсь, наоборот – я относился к этому чересчур серьезно. До сегодняшнего утра.
- Не совсем понял.
- Кажется, я попросту работал не с тем материалом. Как, впрочем, и вы, святой отец, а? Все эти мальчики и девочки из благополучного гражданского общества способны увлекаться, но не верить. О да, они могут бросать бомбы, стрелять из разрядников, но для них ведь даже смерть остается игрой…
- Вы так легко об этом говорите…
- Было б лучше, если б я рвал на себе волосы? Я и не выдавал себя за идеалиста.
- По-моему, вы как раз идеалист. Куда больший, чем я, если на то пошло.
- Поневоле, святой отец, поневоле… То, что общество вытворило с собой, напрямую коснулось меня.
- Простите?..
- Я ведь тоже измененный – только не хирургически, а генетически. Потому, видимо, и жив до сих пор. Да и вы тоже, нет? Эмпатия, способности к суггестии… Интересно, в каком поколении? Во Вторую глобализацию обожали этими штучками баловаться. Полагали, что человек станет лучше, получив дополнительные возможности…
- Историю я знаю не хуже. И не только ту, что содержится в учебных пособиях. Церковь, если помните, была против.
- Рекомендательно. Не нашлось среди ваших новых Виклифов-Лютеров.
- Может, и хорошо, что не нашлось… Но ваша правда, и погромы мы не пытались остановить.
- А по-вашему, общество, отвергающее свои же создания, стоит того, чтобы существовать? Нет, святой отец, всем этим чистеньким мальчикам и девочкам с горящими глазами можно втюхать любую дрянь в красивой обертке…
- Чем вы и занимались.
- …и они пойдут за нее умирать, как миленькие. А эти…
- Что – эти?
- Я думал, вы наблюдательнее. Обратили внимание, как они двигаются? Спорить могу, что поблизости, в этих вот развалинах, отыщется целехонькая ультрасовременная лаборатория – и скорее всего, не одна…
Хельги, Бантустан-18
В старинных романах, кажется, было принято выражаться так: «это известье поразило ея, словно гром»? Так вот, будете смеяться, но, меня не поразило. Нет, конечно, ординарным переживанием это никак не назвать – когда вдруг обнаруживаешь себя отцом пятнадцатилетней дочери… поправка, пятнадцатилетней Крысы… но сказать, что у меня язык отнялся и ноги подкосились, будет явным преувеличением. Если честно, никаких особых эмоций я не испытал – а уж виной тому выжженный имплант или моя душевная черствость, судить не возьмусь.
Шли мы долго – и больше ни словечка между нами сказано не было. Да и о чем говорить-то? Начни я или она рассказывать о своей жизни – гарантированно не поймем друг друга, мы ж сейчас на разных языках говорим. Того семнадцатилетнего нескладехи и той девочки с черными глазами больше нет – есть жесткая, все огни и воды прошедшая главарша Крысиного клана и бывший вирт-актер, который теперь ни там, ни тут, а вообще нигде и никак.
Ну, с Маркусом я по понятной причине принципиально не заговаривал – а он, скажу вам, тоже не рвался. А с Анной нам вдруг как-то слова не нужны оказались. Вроде, и поговорили-то с ней до этого минут пять, и то в вирте – но как-то хватило и этого. Меня, честно говоря, в первую очередь заботило, что делать, когда у нее синтемеск закончится – отходняки там поганейшие, это я вам говорю как специалист. Но заботило не то что бы утилитарно, а… Да чего там, заботило – и все. Просто потому, что это она. Вот и весь вам сказ.