- А скажите, Макфол, с чего это я вам понадобился в качестве компании?
- Смешно, но я и сам не знаю. Просто, наверное, хочу вам верить.
- Ох, не ошибиться бы вам. Я человек служебный, да и присяга гражданина для меня – не пустой звук.
- Охотно верю. Что ж, если вам спокойнее, считайте, что цели у меня здесь сугубо прагматичные. Что вы нужны мне в качестве свидетеля – как для комиссара, так и для наших гостей.
- Да, так спокойнее. Привычнее. Но их-то вы отказались вести в вирт? А как свидетели чего бы то ни было они как-то более… весомы.
- Отказался, - Макфол смотрел спокойно и серьезно. – Хотите знать, почему?
- Работа такая, - агентурист криво улыбнулся. Макфол кивнул, соглашаясь – или делая вид, что соглашается:
- А вам не приходил в голову такой вопрос: как я могу проникать в чужой вирт без импланта, да и вообще каких-либо приспособлений?
- Времени не было…
- Видите ли, пользуясь их терминологией, я тоже… биоматериал – уже в третьем поколении. Прадед господина графа создал моего деда в лабораторных условиях. Мутация оказалась удачной, закрепилась и передается по наследству. Работа с виртом – вы ведь догадываетесь, что вирт это не просто компьютерная реальность? – лишь один из аспектов.
-Так поэтому вы… - начал было агентурист, но прикусил язык. То, что человек – мутант, еще не повод соваться с бестактными вопросами. Макфол понял, улыбнулся иронически, но без горечи:
- Служу Браннерам? Нет. Да и «служить» здесь неверное слово. Просто мы помогаем друг другу выжить в нашем искусственном мире.
Агентурист молчал, пытаясь переварить услышанное – безуспешно. Наконец, просто чтобы перебить неловкую паузу, осведомился:
- А вообще-то где это мы? И куда идем?
Улыбка Макфола на сей раз была мягкой, понимающей:
- А это неважно. Сейчас все пути ведут в тот самый вирт.
Двое шли по серой каменистой пустыне, и свинцовое небо нависало над ними. Молчали. Только ветер высвистывал бесконечную печальную песенку среди бесформенных серых глыб.
[1] Чтоб твои враги вывихнули ноги, танцуя на твоей могиле! (идиш).
[2] Наводка.
Глава 12
ГЛАВА 12
Комиссар Колин, Бантустан-18
Комиссар сроду живостью воображения не отличался – но предстоящий диалог с Маркусом прокручивал в голове множество раз и с самыми разными вариациями. А теперь, встретившись с ним, понимал, что все эти варианты никуда не годятся. Совсем.
Прежде всего, Маркус был не один. Слева от входа приткнулся на бетонной приступочке взлохмаченный старикашка с нелепыми окулярами на кончике кривого носа, справа с равнодушным видом подпирал стенку коренастый тип лет пятидесяти в светло-бежевом, городского вида, костюмчике. Сам Маркус загораживал вход – с миной, как обычно, выражающей не то мировую скорбь, не то досаду на несварение желудка. В его позе не было ничего угрожающего, но комиссар откровенно почувствовал себя не в своей тарелке.
Хуже всего было другое: приданные Буром крепкие ребята явно растерялись. Если на самого главу Департамента они таращились с боязливым почтением, то на Маркуса и коренастого взирали с откровенным страхом, а перед старичком словно бы смущались. Зараза, где это я просчитался? – лихорадочно попытался прикинуть комиссар. То, что эта троица не чужие здесь, разом меняло весь расклад.
Положение неожиданно спас Шестиглазый – как-то вдруг вывернулся вперед, поклонился коренастому, сложив ладони перед грудью:
- Сенсэй. Счастлив наконец встретиться… лично.
Тот ответил кивком – весьма учтивым, впрочем – и перевел взгляд на комиссара. Раскланиваться и расшаркиваться не хотелось, поэтому комиссар прочистил горло:
- Маркус. Вам не кажется, что я вправе потребовать некоторых объяснений?
- Ой, да получишь ты объяснений, Грузовик, - старикашка издал дребезжащий смешок. – Сколько надо и даже больше. Унести-то сможешь?
Комиссар смутно припоминал его – еще со шпанистых подростковых лет. И тогда он отирался вот в этой самой лавчонке, на что жил – непонятно (ну не на доходы ж от книжной торговли!) и считался кем-то вроде местного учителя. Во всяком случае, те, кто метил в местные интеллектуалы, частенько пропадали у него вечерами. Вот как, например, дружище Шестиглазый… Как же его звать? – попытался напрячь память комиссар. Герш?.. Герц?..
Впрочем, лицо терять не стоило – он продолжал в упор смотреть на своего заместителя… бывшего? Черт его знает, признал комиссар. Со всей этой муторгой, Концом Света и прочими радостями видун такого класса лишним вот никак не будет.