Наши девочки погибли в погромах Первой луддитской войны и конца Третьей глобализации. Они были человечнее нас, они еще пытались кого-то спасать – и гибли жуткой смертью. И вы хотите, чтобы мы горели желанием спасать человечество?
Но любовь любовью, а дело делом. По заветам Браннера Первого мы не столько управляли, сколько направляли. Тот, кого вы знаете как Монгола, получил в удел то, что потом станет Контролем Снов – отбор перспективных ребят, способных шевелить общество, толкать его вперед. Маркус – а вы знаете, что он всегда был параноиком? - оказался бессменным серым кардиналом безопасности, причем когда еще не было никакого Департамента и единого правительства. Вы бы не свихнулись? Вот и он таки свихнулся… Ченг – о, это, я вам скажу, светлая голова, светлая и честолюбивая! – должен был курировать и направлять научные разработки.. и вы видите, что из этого получилось. А я – что ж, старый Герш был и остался скромным учителем…
А теперь скажите мне – способен ли человек управлять неуправляемым? Нет, нет, отвечать совсем не надо, вопрос риторический. А если вам нужен ответ – просто оглянитесь вокруг. И вы себе думаете, мы этого хотели? Я вас спрашиваю, может ли нормальный человек такого хотеть – пусть даже ему двести с хвостиком лет?...
Комиссар Колин, Бантустан-18
Комиссар чувствовал себя обманутым. От сознания того, что он сам кругом виноват, что сам себя в эту задницу загнал, легче не становилось, скорее наоборот. И самое скверное – он совершенно не представлял, что же делать.
Впервые за последние несколько суток он в полной мере ощутил, как ему на самом деле не хватает Маркуса. Проклятый видун со своим ржавым голосом всегда был рядом, всегда умудрялся подать информацию таким образом, что сразу становилось ясно, что и как делать, решение появлялось как бы само собой. А рядом он был постоянно – с того самого момента, как комиссар впервые умостил задницу в просторном кресле главы Департамента. По некоторым обмолвкам становилось ясно, что и у предшественника, старины И Чена, этот чертов видун тоже торчал за левым плечом всегда, сколько тот себя в должности помнил – и это подталкивало к неутешительным выводам.
Ему не хватало и Шестиглазого. Не хватало советов в привычно-ехидной манере, которые, подумавши, и не советы вовсе. Но друг-приятель, глава Контроля, мать его, Снов не нашел лучшего времени окончательно слететь с катушек и отправиться что-то ловить в чужом и насквозь незаконном вирте. Ответы ему там на все вопросы, понимаешь… А меж тем нужен только один ответ, простой и ясный: что делать?
О заместителях и речи не шло – двое из троих потомственные граждане, для которых Герман Колин мужлан и парвеню, третий определенно стучит то ли «Солярису», то ли «Скайлайну», то ли тем и другим сразу. Парочка телохранителей-измененных, задействованная на задании с самого начала – ребята преданные, но не у них же, в самом деле, совета спрашивать?
Оставался один человек – и с ним-то как раз хотелось советоваться меньше всего. Впрочем, и до господина Ченга достучаться по стандартным каналам или даже на предусмотренной для экстренной связи частоте покамест не получалось. И комиссар от этого чувствовал странное облегчение, смешанное со стыдом.
Впрочем, он положил себе действовать как полицейский – и действовал как полицейский.
Шеф Департамента привычно помассировал желудок, угрюмо обозрел реквизированную под полевую штаб-квартиру «явку» Бура. Уныло-стандартная пластиковая мебель, потеки на стенах, неистребимый запах сырости… Родина, блин. Рядом с панелью голосвязи курилась парком здоровенная кружка паршивого синтетического кофе, щедро сдобренного стимуляторами, и изображение чуть подергивалось, словно морщась от неподобающего аромата. Итак, подумал комиссар, итак… все ли я сделал, что нужно?
Шаг первый: восемнадцатый Бантустан блокирован, воздушное и суборбитальное сообщение с другими анклавами полностью прервано – кроме, понятно, машин Департамента. Шаг второй: кордоны на внешнем периметре санитарной зоны усилены, автоматика переведена в экстренный режим. Внутренний периметр занимают все имеющиеся в наличии ребята Бура, но их маловато и веры им никакой так что придется усиливать своими. Элита тут ни к чему, хватит обычных патрульных – придется снять минимум батальон с прочесывания пустыни. Шаг третий: поднята по тревоге бригада быстрого реагирования, пять десантных антигравов барражируют над санитарной зоной, остальные в готовности. Шаг четвертый: усилено наблюдение за остальными Бантустанами, «кроты» на орбитальных станциях корпораций получили кодовые сигналы «готовность ко всему».