Главный комиссар набрался решимости и выдержал его взгляд.
– Да, действительно… Вы не слишком желательны здесь. Но ведь наша конфедерация слишком молодая для того, чтобы…
– Моя Церковь подала протест?
Главный комиссар явно колебался, не зная, что ответить.
– Надеюсь, что Церковь отрицала, что это она смонтировала передатчики на Земле? - продолжал брат Доломар, прищурившись.
– О, да, разумеется…
– Следовательно, передатчики построены вами. Конечно, вы можете искренне заявлять, что Конфедерация не несет за это ответственности… Но вы же входите в Конфедерацию, которая использует (брат Доломар почти закрыл глаза) примерно три разных осведомительных службы и более трехсот агентов, наблюдающих за действиями Земли. Между прочим, вашей родной планеты…
– Но мы не строили эти передатчики! Как и ваша Церковь, брат Доломар, - бросил главный комиссар, едва сдерживая возмущение.
– Значит, кто-то проделал за вас половину работы? - мягко поинтересовался брат Доломар. - Но нет, что я говорю. Больше 60 процентов. С нашей помощью вы могли бы связать эти таинственные австралийские передатчики с вашими здешними установками и тогда… - Он помолчал. - Итак, я должен выяснить, кем является этот кто-то?
На этот раз Главный комиссар ограничился неопределенным жестом.
Брат Доломар протянул руку к потолку сферы.
– Вы не могли бы показать мне весь голофильм с самого начала?
Он был уверен, что у человека в сером и черном на это нет времени. Но он старался использовать свои скудные возможности даже для самой мелкой мести, потому что догадывался, что через некоторое время будет глубоко сожалеть, что не размазал Главного комиссара по стенкам его капсулы. А после этого можно было бы передать изображение его потрохов по всем головизионным каналам Федерации!
После обмена любезностями они принялись молча наблюдать с высоты птичьего полета за проносившимися под ними ландшафтами Австралии. Их полет периодически прерывался появлением на экранах отчаянно, но беззвучно взывавших к комиссару функционеров всех уровней.
– Наш аппарат отснял это через 40 часов после высадки европейцев Хундта на западном побережье континента, - сообщил комиссар. - Главный штаб отметил небольшие масштабы разрушений по сравнению с прошлыми конфликтами.
– Это из-за химического оружия, - с отвращением передернул плечами брат Доломар. - Бесшумная смерть. Часто - летаргический сон. Или полное безумие. Смещение психики во времени… И это вы называете чистой войной…
Комиссар, который совсем не думал таким образом, почувствовал себя оскорбленным, но предпочел промолчать.
– Ваше путешествие разбивается на три этапа, - буркнул он. - Один из наших истребителей сбросит вас в индивидуальной капсуле за 400 000 километров от цели… (А цель - это Земля, подумал брат Доломар. Господи, какая неблагодарность! Едва они добились своей жалкой независимости, как уже пытаются излить желчь на могилы предков. Когда-нибудь, подобно первым эмигрантам, им придется пересечь свой Тихий океан и найти свою Америку. И что тогда? Снова война?)… и автомат катапультирует вас из капсулы в верхних слоях атмосферы…
Брат Доломар жестом остановил его. В глазах комиссара промелькнула тревога.
– Ваша Церковь… - начал он.
– Не сомневаюсь, что моя Церковь приказала, чтобы я выполнил это задание в рамках соглашений, подписанных на «Святом Франсуа» и в Лакус Соли… Нет, нет, я всего лишь хотел, чтобы условия моей доставки к цели несколько изменились. Видите ли… Я хочу попросить вас о небольшой промежуточной остановке. Это будет не слишком сложно проделать, ведь орбиты сейчас благоприятствуют… - Он извлек из кармана туники алюминиевый диск, заполненный цифрами и математическими символами. - Даже весьма благоприятствуют… Доломар должен находиться сейчас не далее, чем в миллионе километров от Земли… Простите, от цели.
Человек в сером и черном наклонился вперед. Изображение исчезло со ставшего матовым потолка капсулы. Но справа от брата Доломара огромные пчелы продолжали собирать нектар с чудовищных роз.
– Доломар - это же какой-то астероид… - пробормотал он неуверенно.
– Один из челноков Святой Станции наткнулся на меня, когда я вращался вокруг астероида, прикованный к глыбе железной руды… Кусок этой руды и сейчас хранится у меня в жилой ячейке на борту Святой Станции. Я выбрал себе имя по названию астероида. И я регулярно совершаю туда паломничество… Вы меня понимаете?
Главный комиссар заколебался. Но время шло, и он уже сожалел, что согласился занять пост руководителя операцией «Кенгуру».