- Да, ты пожалуй прав! Пойду тоже займу себе место, а то вдруг не хватит! – все же решился съязвить Джек, и вышел с лоджии.
Владимир посмотрел вслед этому молокососу имевшего слишком высокое о себе мнение и усмехнулся, а затем развернул салфетку и хмуро на нее уставился. Она и правда дала ему номер. Но затем он заметил несколько иное чередование цифр, и настроение его мгновенно улучшилось. «Умница, девочка!» - довольно подумал он. Она дала ему неправильный номер.
-11-
Найти накрытые столы, появившиеся точно из ниоткуда не составило большого труда. Их перетащили к середине зала, образовав полукруг, оттащив в стороны макеты, и гости уже стали рассаживаться, пока проворные официанты принялись подносить первые блюда.
Наш столик оказался ко мне ближе всех, и был рассчитан на шесть персон. На белоснежных блюдцах, украшенных кружевными салфетками, значились фамилии наших соседей, которые не особо торопились присоединиться ко мне, уже чинно сидевшей за ним. Я принялась осматриваться, ища глазами Владимира, и увидела сначала, как почти пулей вылетел с балкона Джек, а затем следом появился и абсолютно спокойный Горелов. «Черт тебя дери! Чем ты так напугал Уайта?» – мысленно я бросила в сторону этого непробиваемого человека тысячу проклятий. Джек сел за стол чуть вдали от нашего, и мне хорошо была видна его бледность. «Видимо что-то связанное с бизнесом, - решила я, - мужчины вечно из-за него переживают». Тут рядом со мной на стул опустился Горелов, а по правую сторону одновременно с ним и незнакомая ранее женщина лет пятидесяти. Она была довольно привлекательна, с темными короткими волосами, зачесанными назад и сверкающими глазами, точно только что выиграла приз. Владимир нас тут же познакомил, и объявил, что миссис Доннелли является директором колледжа, в который, как оказалось, были уже поданы мои документы. Эта новость меня ошарашила, да так, что я даже не успела ничего сказать, как меня тут же вовлекли в скучную беседу, в которой главным оратором была именно Доннелли. Мне оставалось только кивать, поддакивать и натянуто улыбаться. Она с восторгом рассказывала о том, как мне будет комфортно и удобно учиться, и какой на самом деле жесткий отбор идет для поступления в колледж, и что мне необычайно повезло, раз она сумела втиснуть меня в общий поток, прямо в середине семестра. От ее болтовни, мое лицо должно быть давно превратилось в кислую мину, и я полностью лишенная аппетита уныло ковыряла вилкой в рагу, что заметила миссис Доннелли. Единственное о чем я сейчас мечтала, так это о том, чтобы она заткнулась.
- Кира, ты ничего не ешь? Неужели ты из тех девушек, что мучают себя строгими диетами?
- Нет, я ем, - чтобы избежать еще одной лекции, я тут же отправила вилку с рагу себе в рот.
- Вот и отлично! А то эти новомодные диеты, когда девушки едва держаться от недоедания на ногах, а ведь это сильно снижает их успеваемость, и…
Я слушала ее, и мечтала провалиться сквозь землю, а уши мои уже готовы были свернуться в трубочку. Так просто это Владимиру не пройдет! Я заставлю его ответить за то, что он так запросто выбрал для меня колледж, о котором я не просила! Гневно бросив взгляд в его сторону, обнаружила, что тот был полностью поглощён разговором с соседом по свою сторону. Отдал меня на растерзание этой чокнутой дамы, из которой энергия лилась точно из атомной электростанции, и совершенно забыл о моем существовании. И тут миссис Доннелли, очевидно решив, что мы едва ли не подруги, решила перейти на тему о моде.
- Я плохо понимаю все эти новые штучки, которые лично мне, как женщине разменявшей уже не первый десяток, кажутся чересчур экстравагантными…
Ох, нет! Я и забыла о своей прическе для пуделя! Конечно, сейчас она поведет речь именно о ней.
- Мне нужно ненадолго отойти, - как можно вежливее растянула губы в улыбке, надеясь, что она не сильно походит на оскал. Притворство не самая моя сильная сторона.
Я уже собиралась подняться, но мою правую руку тут же резко схватили. Владимир! С недоумением я подняла на него глаза.
- Куда ты собралась? – строго спросил он, сверля взглядом, буквально приколачивая обратно к месту.
Весь этот вечер был ужасно скучным, нудным, а тут еще и покровительственные замашки человека, считающего меня своей самой страшной обузой, но отчего-то решительно настроенный знать о каждом моем шаге. Я не выдержала и злостно, но довольно громко прошептала:
- Я хочу пописать!
Владимир разжал пальцы, и я, вздернув подбородок, вышла из-за стола, двигаясь прямо в сторону бара, где, по словам мадам Валентайн-Гадюки, находились туалеты.