Я почти уверена, что Оля и ее «новый» старый парень зависают у бассейна. У нее есть своя квартира, за которую, тем не менее, платит Олег, но Оля регулярно появляется здесь, чтобы потусить с подружками у бассейна или устроить закрытую вечеринку. Раньше было так, но после того, как я перевезла к Олегу свои вещи, все несколько изменилось.
Нужно поскорее разогнать их, пока муж не догадался поискать дочь за пределами дома. Здесь два десятка вооруженных охранников, если парня застукают – ему не поздоровится. Я не влезаю в отношения отца и дочери, но кое-что все-таки знаю. Например, что ее парень – жиголо, который за счет богатенькой влюбленной девочки просто хочет пролезть в верхи. Это почти дословно слова Олега.
Интуиция меня не подводит.
Оля, спиной на надувном матрасе и в одной только нижней части бикини, лежит посреди бассейна. И, кажется, спит. Не удивлюсь, если пьяная в хлам.
А вот ее спутник, спиной ко мне, говорит по телефону.
На нем черные рваные джинсы и расшнурованные кеды. Штаны сидят так низко на упругих бедрах, что видны ямки внизу спины, и отсутствие резинки от трусов намекает, что парень натянул их прямо на голое тело. Но я обращаю внимание не на это, а на череп. Черно-белая татуировка покрывает всю спину от затылка до талии, и на нее можно любоваться бесконечно, как и на рельеф мышц под кожей, и на пару шрамов справа, которые он лениво почесывает рукой с зажатой между пальцами сигаретой.
Он весь «забит»: на одной руке воронье и пустой лес, на другой – засыпанная черепами выжженная долина смерти. Меня таким не удивить: я модельер, а парни-модели как только не изгаляются, чтобы привлечь к себе внимание и выделиться из толпы. Но этот совсем не такой, как субтильные подиумные мальчики с неопределенной ориентацией, которые украшают себя розами и плачущими ангелами. Он высокий, мощный, с такими плечами, что, если я встану сзади, можно запросто играть в прятки. Сбитые костяшки и узловатые пальцы наводят на мысли о том, что он, возможно, профессионально занимается боксом.
— Все, Гарик, вали на хуй, - лениво говорит парень, нажимает отбой и медленно, как будто давно догадался о посторонних, поворачивается.
Я узнаю его, хоть теперь он носит длинную, почти до самого носа челку, а виски выбриты замысловатыми острым трайблами. А еще у него появилось колечко в правом уголке нижней губы.
Черно-белые крылья на груди поднимаются и опускаются, когда Кай глубоко затягивается сигаретой и выпускает дым уголком рта.
— Привет, Принцесса, - говорит низким, чуть охрипшим, словно простуженным голосом.
Мне нужна пара секунд, чтобы прийти в себя. Таких совпадений просто не бывает. Это какой-то… дурной сон, в котором моя падчерица спит с парнем, апрельской ночью предложившим мне секс на один раз.
Я рассержено хватаю с шезлонга футболку – белую и тоже рваную – и бросаю ему в лицо. Реакция Кая безупречна: ловит одной рукой прямо на лету, забрасывает на плечо.
Мне не нравится пауза между нами. Не нравится, что он смотрит на меня голодными озверевшими глазами, раздевая, разрушая и воскрешая одновременно.
Всплеск воды разбивает гипнотический транс, в который я чуть было не окунулась с головой. Оля забирает у парня футболку, натягивает на мокрое тело и прилипает к его боку, забрасывая руку Кая себе на плечо.
— Ты совсем с ума сошла? – спрашиваю холодно и строго.
— Вы же должны были только завтра приехать? – зевает Оля.
— Пусть выметается, - киваю в сторону Кая, - пока Олег его не увидел.
— Новая секретарша твоего отца? – интересуется он, приподнимая бровь, в которой я только теперь замечаю черный гвоздик штанги.
— Хуже и надолго. Кстати, познакомьтесь. – Она выпячивает их скрещенные руки, тыча мне под нос окольцованные безымянные пальцы. - Кай – Даниэла, новая жена моего отца. Дани – мой муж, Кай.
— Жена? – гортанной рычащей злостью переспрашивает Кай.
— Муж? – в унисон повторяю я.
Я не знаю, почему новость подкашивает меня, словно стебелек. Глаза Кая превращаются в щелки, которыми он, словно скальпелем, разрезает мои сухожилия под коленями - и мне приходится сесть в шезлонг, чтобы позорно не упасть на колени.
Муж Оли… Ляля. Его друзья называли девушку Лялей. Господи, из-за своего временного помутнения я чуть было не совершила самую ужасную ошибку в жизни: провела ночь с парнем дочери своего мужа. Потому что в тот день, когда он обнимал меня за талию, когда его шершавая ладонь дрожала у меня на веках, а язык дразнил ладонь жалящими касаниями, мне хотелось уступить. Я так сильно нуждалась в его молодости, в его грубости и наглости, что меня всю ночь выворачивало наизнанку от фантомных звуков его голоса. К счастью, утром я прозрела и больше никогда не возвращалась к тому наваждению. Была уверена, что минутная слабость осталась в прошлом.