Ева вернулась к работе. Натянула старую мягкую фуфайку с логотипом Нью-Йоркского департамента полиции и безопасности и выношенные до полупрозрачности (за что она их особенно любила) джинсы, одновременно пересказывая Рорку свой разговор с Мирой.
– Ты думаешь, она захочет устранить исполнительницу своего замысла? Ты же считаешь, что это была женщина.
– Наверняка у нее есть определенный план. Мне кажется, она уверена, что этот некто – неважно, мужчина или женщина! – не посмеет ее предать, но план устранения у нее есть. Она сумела заморочить голову Бриджит Плаудер, а Бриджит Плаудер отнюдь не кажется мне кретинкой. То же самое с женой Тиббла. Но Плаудер…
– Ты ее подозреваешь? Бриджит Плаудер?
– Я всех подозреваю, но… Нет, она не производит впечатления человека зависимого или… Как это сказать? Просительницы. Да-да, именно это и нравится Аве. Она любит, когда ее просят. На деньги Эндерса она приобрела множество просительниц.
Ева случайно заметила их общее отражение в зеркале, задумалась и присмотрелась внимательнее. Рорк надел, в сущности, то же самое, что и она: джинсы и – в его случае – темно-синий свитер. Но в его случае…
– Как это получается, что ты всегда выглядишь лучше, чем я?
Рорк тоже взглянул в зеркало, с улыбкой шагнул ей за спину и обнял ее.
– Не могу с тобой согласиться. Мне со стороны виднее.
– Ты просто еще не остыл после водного поло. – Ева покачала головой, изучая их общее отражение. «Как подозреваемых на опознании», – подумал Рорк. – Это просто несправедливо. Короче, отстань, Умник, нас с тобой ждет куча работы и… о, черт, совсем забыла. Надо позвонить Чарльзу, задать еще кое-какие вопросы.
Рорк решил позабавиться и заодно позлить Еву. Он обнял ее еще крепче.
– Эй! – рассердилась она.
– Сама «эй». Опять у нас будет рабочий ужин. И кем я должен считаться? Твоим подчиненным или просителем?
– Ха-ха! Ты никому не подчиняешься и даже в отдаленной степени вообразить не можешь, что значит быть просителем. Ты даже не знаешь, что означает это слово.
– Посмотрю в словаре. Рабочий ужин. Ты, конечно, думаешь о гамбургерах.
Ева прищурилась.
– Ты что, мысли мои читаешь?
– Это просто логика и глубокое – как я только что доказал – знание твоей личности. Ты не обедала, если не считать пончика в лимузине, а в бассейне израсходовала немалый объем энергии на… разного рода физические упражнения. Ты голодна, а это автоматически толкает тебя к красному мясу. Бифштекс не пойдет: тебе неохота что-либо резать. Следовательно, ты хочешь гамбургер.
– Ладно, угадай, что я хочу на десерт?
Рорк вопросительно глянул на нее в зеркале.
– Да, вот тут ты меня поймала.
– Я тебя поймала, это точно. – Ева повернулась в его объятиях и прикусила его губу. – Я принесла торт.
– Правда? Что за торт?
Ева лишь загадочно улыбнулась в ответ, вытащила телефон и набрала номер Чарльза.
Чарльз заметно нервничал и никак не мог собраться с мыслями. Остановившись перед домом из темного кирпича в Гринвич-Виллидж, он взглянул на дисплей своего засигналившего сотового телефона.
– Это Даллас, – сказал он Луизе.
Луиза взглянула на него с беспокойством. Чарльз хмурился, глядя на экран телефона.
– Ты что, не собираешься отвечать?
– Э-э-э… нет. Нет, я ей потом перезвоню.
– Чарльз, это по делу Эндерса, я точно знаю. Если ты ей чего-то не сказал, если ты что-то скрываешь по профессиональным соображениям или…
– Да ничего я не скрываю! – Чарльз сунул телефон в карман. – Давай войдем.
– Честно говоря, Чарльз, я сегодня не в настроении общаться, тем более с незнакомыми людьми. – Луиза бросила взгляд на дом. – Я думаю, нам с тобой давно пора поговорить.
Нервы у Чарльза, и без того натянутые до предела, пустились в пляс.
– Мы поговорим. Обязательно.
– В последнее время…
– Не надо. – Он взял ее за обе руки. – Вот просто не надо. Давай сначала войдем. Мне очень нужно, чтобы ты вошла.
– Ладно. – Сердце Луизы дрогнуло. – Ладно.
Чарльз повел ее по дорожке, идущей через прелестный сад, к парадным дверям трехэтажного особняка. Но когда он вынул ключи, Луиза не выдержала:
– Что…
– Одну минутку. Только одну минутку.
Чарльз набрал кодовую комбинацию на щитке и открыл дверь.
Ничего не понимающая, Луиза вошла в дом.
Полы сияли: узорный паркет, украшавший просторную прихожую, настоящий холл. Слева – крепкая деревянная лестница с отполированными до блеска перилами. Великолепный паркет был и в просторной комнате, где в отделанном лазуритом камине пылал огонь.
– Дом пуст, – удивленно проговорила Луиза.
– Пока – да.
В пустом доме ее шаги отдавались эхом. Луиза вошла – она полагала, что это гостиная, повернулась к окну со старинными резными рамами.
– Здесь очень красиво.
– Ты еще ничего не видела. Давай я покажу тебе весь дом.
– Зачем? – Луиза повернулась к нему. – Что мы делаем в этом красивом пустом доме в Гринвич-Виллидж? Зачем ты мне его показываешь?
– Я его купил.
Не так, совсем не так Чарльз собирался ей об этом сказать, но что ему было делать, когда она стояла перед ним словно в раме старинного тройного окна, глядя на него такими серьезными, такими встревоженными голубыми глазами?
– Ты… ты купил этот дом?
– Да. Две недели назад.
– Две… Да, я понимаю. – Луиза улыбнулась через силу. – Что ж, поздравляю. Я как-то не думала, что ты собираешься переезжать, а уж тем более дом покупать. Неудивительно, что ты в последнее время был так озабочен. Ладно, покажи мне все остальное. Эти полы, Чарльз, они просто великолепны. Это по всему дому такие полы? И тут так много места! Такой простор!
Луиза направилась к дверям, но Чарльз ее удержал.
– Ты расстроена?
– Нет-нет, просто удивлена. Это такой большой, такой серьезный шаг…
– Я предпринял еще пару шагов. Я тебе не говорил.
– Да, ты мне не говорил. – Не отрывая от него глаз, Луиза осторожно отстранилась. – Ты мне давно уже ничего не говорил. Неделями держал меня в неведении. Так что позволь мне вести себя по-взрослому. Мы ведь можем остаться цивилизованными людьми? Давай попробуем. Где тут столовая? Держу пари, здесь есть прекрасная столовая. Можно закатывать званые обеды.
– Я ушел из бизнеса.
Луиза двинулась было дальше, но эти слова ее остановили.
– Что?
– Я сдал свою лицензию в конце прошлой недели.
– На прошлой неделе? Я этого не понимаю. Я тебя не понимаю. Ты отказался от лицензии, купил дом. Что это значит, Чарльз?
– Я хотел… Мне нужен был этот дом. Я хотел, чтобы все было уже на месте, прежде чем я тебе скажу. Я подал заявку и получил лицензию психолога, специалиста по сексуальной терапии. Мне помогла доктор Мира. Она сказала, что это шаг в правильном направлении.
Луиза не сводила с него глаз. Вид у нее был взволнованный.
– Ты посоветовался с Мирой, а мне ни слова не сказал. У нее просил помощи, а у меня – нет.
– Я хотел быть уверен, что мне удастся это осуществить, Луиза. Доктор Мира согласилась мне помочь: подать заявку, пройти тесты, пройти проверку. Ну и вообще поддерживала меня на всем протяжении… говорила, беседовала со мной, убедила меня, что я поступаю правильно, что мне это действительно нужно и что я справлюсь.
– А если бы ты поговорил со мной, тебе бы это не помогло?
– Нет. Да. Мира… она нейтральна, понимаешь? Она объективна. И пока она мне помогала пройти все этапы, я занимался покупкой дома. Тут на нижнем этаже есть место для приемной и кабинета. И еще тут есть… Нет, я что-то делаю не так.
Чарльз остановился и нервно провел рукой по волосам. Столько лет он зарабатывал – и чертовски хорошо зарабатывал! – тем, что оставался безупречно светским в любых ситуациях, а теперь, в самую важную для себя минуту, вдруг спасовал, как школьник.
– Я так и не сумел придумать, как мне об этом сказать. Всякий раз как пытался что-то придумать, натыкался на стену. Луиза…
– Позволь мне облегчить твое положение. Ты хочешь изменить свою жизнь. Новый дом, новая профессия. Новый старт. – Слезы обожгли ей глаза, но она решила, что скорее умрет, чем расплачется. – Новые отношения. Мне в них места нет. Прекрасно. Покажи свой роскошный новый дом ей, а не мне!