«Блестящая, мрачная и абсолютно разрушительная. Потрясающая работа от, возможно, величайшего автора темной фантастики нашего времени.» — Сэнди ДеЛука, автор «Спуска», для «Говорящего дядюшки».
«Спуск Драго" — редчайшая разновидность повествования — история, не знающая жанра. Гифьюн исследует безумие, духовную войну, порнографию, парадоксальную красоту и разрушительность человеческих отношений — это идеальное сочетание формы и сюжета. Первоклассный триллер!» — Журнал «Кладбищенские танцы
«Идеальный баланс жесткого нуара и оккультного ужаса, «Спускающийся Драго» Грега Ф. Гифьюна — это настоящий разворот страниц, искренне пугающий и эмоционально опустошающий. Это нестандартная история о потерянной любви и безумии, которую вы не скоро забудете». -Сэнди ДеЛука, автор книги «Спуск».
«Мне все равно, кого вы воображаете — Марлоу, Спейда, Хаммера, Милодраговича, — «Спуск Драго» — это чистая нео-нуарная радость, быстрая драка на грязных, подлых улицах. Сверхъестественный ужас? Хардбольный криминал? Или мемуары парня, сидящего в палате и наблюдающего за ползающими по стенам ящерицами? Решайте сами.» — TheCrawford List Reviews
«Грег Ф. Гифьюн — один из самых талантливых авторов этого поколения. Его уникальное сочетание реальной жизни с сюрреалистическим ужасом граничит с гениальностью. Drago Descending — это новелла, которую невозможно пропустить, и она будет держать вас в напряжении до тех пор, пока вы не усмирите последнюю страницу. Настоятельно рекомендуем.» — S. Джоан Попек, автор книги «Звук рога барана».
Глава 1
Все началось с того, что этот ублюдок угнал мою машину. Но до этого я еще доберусь.
Сначала была Адель. Ее имя было немецкого происхождения. Оно означало «добрая и благородная», и хотя она не была ни немкой, ни особенно благородной, она была доброй, если только по случаю. Глаза у нее были как бензин, прозрачные, пока на них не падал свет, а потом они сверкали чистым золотом. Я находил их странными, а иногда даже тревожными, но в то же время они были неотразимы.
В то утро я вышел из ее душевой кабинки, взял полотенце и накинул его на шею. Еще не было и одиннадцати часов, а было уже жарко. Холодный душ был приятен, но я уже снова начал потеть.
Сначала мне бросились в глаза глаза инопланетянки, а потом — взъерошенные и уложенные в косу белокурые волосы. Сидя обнаженной на закрытой крышке унитаза, она смотрела на меня, держа в одной руке бутылку Coors Light, а в другой — сигарету.
«Это оба для тебя?» спросил я, бросив взгляд в зеркало над раковиной, чтобы увидеть свое отражение и не отшатнуться.
«Сигарета для меня», — сказала она знойным баритоном, который для такого маленького человека был чем-то средним между комичным и сексуальным. «Пиво — тебе».
Она выглядела такой крошечной, когда была голой, — невысокая и худенькая девчонка с сиськами размером с мяч, сосками, на которых можно было умереть, животом, на котором можно было подпрыгнуть на четвертак, и упругой маленькой попкой. Между ног у нее было подстрижено, но не выбрито, как у многих женщин в наши дни, и мне это нравилось. Повальное увлечение бритыми кисками никогда не было мне по душе. У взрослых женщин есть волосы на лобке. Смиритесь с этим.
«Хочешь, я приготовлю нам завтрак?» спросила Адель.
«Нет, все в порядке, мне нужно идти». Все еще обнаженный, с полотенцем, накинутым на шею, я взял пиво. «Спасибо, но я ценю предложение».
Адель улыбнулась своим мечтательным взглядом.
«Что?» сказал я, отхлебнув из бутылки.
«Ничего», — ответила она, рассматривая свою сигарету и завитки поднимающегося дыма, словно никогда не видела ничего подобного. «Ты всегда такой вежливый. Это мило и… ну, не знаю… вроде как приятно».
«Ты просто привыкла иметь дело с придурками».
Адель затянулась сигаретой, выдохнула через маленький носик и уставилась на пол в ванной. Она встречалась с этим настоящим куском мусора по имени Майк Равидович. Всякий раз, когда я критиковал его, а это было нередко, она игнорировала это, но мы оба знали, что к чему. Хотя его влечение к ней не вызывало сомнений (в конце концов, он трахал ее уже больше двух лет), их отношения были сугубо деловыми. Равидович никогда не позволял себе элементарных любезностей, когда имел дело с людьми вроде Адель, потому что это могло показаться слабостью, а он не мог быть таким. Вместо этого он держал все под замком, бдительно скрывая под личиной крутого парня, развязности, которой позавидовал бы Клинт Иствуд, и высокомерному и неприятному нраву, который вызывал желание выбить парню морду через затылок уже через несколько секунд после знакомства. Он не был крупным парнем — всего пять футов десять дюймов и, возможно, сто семьдесят пять фунтов. Я был примерно такого же роста, хотя весил фунтов на пятнадцать больше. Но Равидович вел себя как гораздо более крупный мужчина и щеголял, словно самый опасный петух на прогулке, которым он в некотором роде и был. Даже в сорок лет на нем не было ни унции жира; его телосложение состояло из тощих мышц, которые он нарабатывал часами тренировок на протяжении многих лет, а одежда, как правило, висела на нем свободно, часто скрывая под собой рваное и мощное тело. С волосами цвета обесцвеченного песка, стальными голубыми глазами и грубыми красивыми чертами лица он был мужчиной, которого большинство женщин замечали и находили привлекательным, но мало кто принимал за приятного или безобидного.