«В спальне», — со вздохом сказал Герм.
Крэш протиснулся мимо меня, распахнул перегородку в спальню и скрылся внутри. «Нашел!» — крикнул он мгновение спустя. «Он заперт!»
«Вставай», — сказал я, подталкивая его дробовиком.
Герм уже схватил пачку бумажного полотенца и прижимал ее к ране над виском. «Иди на хрен».
Я отклонил дробовик в сторону, а потом назад, всадив ствол ему в рот.
Голова Герма откинулась назад. Он издал низкий стон, затем выплюнул кровь и по меньшей мере два зуба. Пока они щелкали по полу, я прижимал ствол к его горлу. «Я сказал, вставай».
Прижимая к голове бумажное полотенце, из его рта текла кровь, Герм с трудом поднялся со скамьи и зашаркал в спальню.
Я последовал за ним, но остался стоять в дверях, направив на него дробовик.
Крэш схватил его за руку и толкнул в угол, где под небольшой стойкой стоял скромный черный сейф. «Открой его, придурок».
От толчка Герм упал на колени. Он на мгновение застыл на месте, его немалый обхват колыхался, а грудь вздымалась, когда он выплевывал все больше крови. «Вы, ребята, совершаете ошибку всей своей жизни. Вы хоть понимаете, на кого нарвались?»
Некоторые люди тоже поступали подобным образом. Они пытались угрожать вам, когда вы грабили их, намекая на то, что они крутые или знают таких людей и что, сделав это с ними, вы заплатите ужасную цену. Почти всегда это была чушь, отсрочка, своего рода последняя попытка остановить то, что уже началось.
Крэш тоже слышал все это раньше, и его реакция заключалась в том, чтобы схватить Герм за волосы, откинуть его голову назад и прижать «девятку» к его уже окровавленному рту. «Заткнись на хрен и делай, что тебе говорят. Или я начну ломать пальцы».
«Вот, начни с этого», — сказал Герм, отталкивая его.
Я чуть не рассмеялся. Господи, ну и парень.
К несчастью для Герма, Крэш не понял юмора и поступил именно так, схватившись за толстый палец и сломав его. Звука было достаточно, чтобы перевернуться на живот. Герм вскрикнула, вцепившись в палец и подпрыгивая, как что-то живое, танцующее на раскаленной сковороде.
«Теперь займись его большими пальцами», — сказал я.
«Ладно, ладно», — сказал Герм, морщась от боли. «Господи!»
«Сделай это», — сказал Крэш. «Сейчас же».
Герму пришлось бросить бумажные полотенца, чтобы он мог использовать свою хорошую руку, но он наклонился и набирал комбинацию, пока сейф не открылся.
Схватив его за шиворот, Крэш потянул его назад и подальше от сейфа, а затем толкнул, отправив на кровать.
Крэш присел, и я увидел, как он вытащил из задней части своих шорт матерчатый мешочек, который принес с собой. Пока он занимался тем, что вытряхивал содержимое сейфа, я следил за Гермом, который все еще лежал на спине, раскинувшись на кровати, как выброшенный на берег ламантин в кричащей гавайской рубашке. Он тяжело дышал и так хрипел, что я испугался, как бы у него не начался приступ.
«Ты в порядке, приятель?» Я посмотрел на шелк с леопардовым принтом на кровати. «Отличные простыни, ты, секс-машина».
«Трахни себя сама, маленькая сучка», — сказал он, все еще задыхаясь.
«Оставайся здесь, как хороший мальчик, и мы уйдем раньше, чем ты успеешь оглянуться».
«Вы оба мертвы».
Крэш вскочил, держа в руках сумку. «Пойдем», — сказал он, торопливо проходя мимо меня.
Я подошел к кровати и приставил дробовик к нутру Герма. Я не мог оставить его в сознании, не с таким отношением и с его собственным дробовиком где-то там, который мы не нашли, но я не хотел причинять ему больше боли, чем мы уже причинили.
Он вызывающе посмотрел на меня. Боковая часть его головы, рот, шея и передняя часть рубашки были в крови, средний палец на правой руке согнут под невозможным углом. «Ты тупой хуесос», — сказал он, усмехаясь. «Ты, наверное, совсем спятил. Ты хоть знаешь, кто я такой?»
Поскольку он продавал бархатные картины и дешевые солнцезащитные очки из гребаного трейлера, я не мог представить, что он кто-то, кого я должен опасаться.
«Ты мертв», — сказал он, и его хихиканье перешло в булькающий смех. «Вы оба можете отвалить».
Надо отдать должное этому ублюдку, он не принимал никакого дерьма.
Я наклонился и изо всех сил ударил его кулаком по первому из его подбородков. Он выдохнул огромное количество воздуха, слюны и крови. Застонав, он попытался перевернуться и сесть, но с ним было покончено, и он отключился.