Он нахмурился и прислонил ее к стене рядом с дверью на кухню.
«Мы были под кайфом, да?» сказала Молли. «Я была в ванной, писала, и… и вдруг услышала эти голоса и подумала, может, вы вернулись. Но потом начались крики и споры, и я поняла, что это не вы. Потом я услышала, как Кевин-Кит начал…» Дрожь усилилась, и она огляделась, словно ожидая увидеть в комнате злоумышленников. «Я слышала, как Кевин-Кит кричал. Они делали ему очень больно, я поняла это по тому, как он кричал! Мне было так страшно! Я не знала, что делать!»
«Спокойно», — сказал я. «Дыши».
На глаза навернулись слезы, Молли сделала пару глубоких вдохов и продолжила. «Я выскочила из ванной и выглянула из кухни. Там было двое парней».
«Он их знал?» спросила я.
«Да, одного звали Герм, а Кевин-Кит называл другого Джио».
«Блллляяядь», — сказал Крэш.
Я бросил на него взгляд, затем повернулся к Молли и велел ей пересказать все, что произошло. В течение следующих пяти минут история разворачивалась. Герм и Джио ворвались в дом, оба размахивали пистолетами, пока Молли была в ванной, и начали измываться над Кевином-Китом, задавая ему вопросы, которые она не могла разобрать. В какой-то момент она выскользнула из ванной и, находясь в темной кухне, смогла незаметно разглядеть их. В какой-то момент они спросили Кевина-Кейта, есть ли в доме кто-то еще. Он ответил, что нет, но когда Герм сказал Джио, что у него есть подружка, которая якобы живет здесь, Джио еще немного поиздевался над ним и спросил, где Молли. Кевин-Кит заявил, что они расстались накануне вечером и она уехала, но Герм все равно обыскал дом. Поскольку он начал со спальни, Молли успела прокрасться в ванную, вытолкнуть решетку из окна и скрыться. Герм добрался до ванной через несколько секунд после ее появления на улице. Боясь, что у нее нет времени на бегство, а если и будет, то она не успеет, Молли сделала единственное, что пришло ей в голову, — выдернула небольшой отрезок решетки из нижней части коттеджа, пролезла под ней, затем, как могла, вернула его на место, сидела тихо и надеялась на лучшее.
«Я не слышала, что они говорили, но он так кричал! Они… они заставляли его кричать!»
Я присел и улыбнулся, положив руку ей на плечо. Несмотря на жару, она была холодной на ощупь, как труп, и все еще неудержимо тряслась. «Все в порядке», — сказал я как можно мягче. «Ты слышала что-нибудь еще? Раньше, когда вы еще были в доме, слышала ли ты, Молли, о чем они его спрашивали? Очень важно, если ты что-то слышала, рассказать нам».
Она вытерла слезы, но они быстро сменились новыми. «Тот парень, Джио, спросил его, есть ли здесь еще кто-нибудь, и он солгал, сказав, что нет».
"Верно, ты это сказала. Что-нибудь еще? Что-нибудь вообще?»
«Герм спросил его, где деньги».
«И что Кевин-Кит сказал ему?»
«Он попытался отдать ему все, что у него было, но Джио ударил его пистолетом, и деньги разлетелись по полу. Герм подобрал их, но продолжал повторять: «Где остальное, где остальное, ты, маленькая сучка?»».
Крэш придвинулся ближе. «Что он на это сказал?»
«Я не знаю», — тихо сказала она.
«Молли.» Я взял ее подбородок в руку и медленно поднял ее голову так, чтобы мы смотрели друг на друга. «Ты должна рассказать нам, что именно он сказал. От этого, возможно, зависит его жизнь и все наши, понимаешь?»
Где-то вдалеке завыла сирена, постепенно затихая.
«Он сказал, что они у вас».
Я чуть не разлетелся на куски прямо там, но каким-то образом сохранил самообладание.
А вот Крэш — не очень.
«О, черт побери!» — сказал он, размахивая руками, как ребенок, наносящий удары ветряной мельницей на детской площадке. «Черт побери! Говорю тебе, черт меня побери!"
Молли продолжала плакать, только уже сильнее. «Он не хотел, но они делали ему так больно! Посмотри на пол, посмотри, что они сделали!»
«Подождите», — сказал я. «Он действительно произнес наши имена?»
«Думаю, может быть».
Крэш совершал странные подергивания телом, словно кто-то тыкал в него бичом. «Чтоб мне провалиться, сучка так думает!»
Я встал, но к тому времени он уже вытащил девятку из шорт и держал ее перед лицом с маниакальной ухмылкой.
"Я пристрелю этот кусок дерьма, белый парнишка, вот что я сделаю! Прежде чем они убьют меня, я выстрелю ему прямо в его большой чертов рот!» Он наклонился ближе к Молли. «И кстати, йоу, его рэп — такой же отстой, как и его гребаные танцевальные движения! Урод, подражатель, ублюдок с детскими татуировками!»
Молли разразилась истерическим плачем, обращаясь ко мне за помощью.
«Успокойся», — сказал я ей, повернувшись к Крэшу. «И ты. Убери пистолет и заткнись нахрен. Мне надо подумать».