«Ты же знаешь, как это бывает», — сказал Ремо, сделав еще один глоток виски. «Иногда их можно исправить, иногда — нет».
Я сглотнул так сильно, что стало больно. «Это можно исправить?»
«Понятия не имею, парень. Но я могу сказать тебе вот что. Что бы это ни было, если ты вмешался в дела этого маньяка, то в этом деле ты превзошел самого себя». Он посмотрел на Слика и содрогнулся. «Этот чертов парень, ты ведь знаешь, что он мой кузен? Что я могу сделать?»
«Слик здесь как родной».
"Наверное, он должен находиться здесь. Людям он почему-то нравится. Я сам никогда этого не понимал, но он заставляет их возвращаться, и они продолжают есть, так что я молодец, верно?»
Я пытался быть терпеливым, но мне было плевать на Слика.
«Что касается Слика, то он никогда не делает ничего плохого. Кроме того дерьма, которое он сейчас делает, но ты понимаешь, о чем я. Он остается в своей полосе, как говорят молодые парни. Это хорошее выражение. Это значит, что он знает, где его место». Ремо покрутил виски на дне своего стакана. «А где нет».
«Я понял, я просто…»
«Парень, о котором ты говоришь, не играет по нашим правилам и не слушает, если ему не нужно. И даже тогда ты никогда не можешь быть уверен».
«Что мне делать?» Я положил руки на стол. «Ты можешь сказать мне, что делать?»
«Можешь ли ты отменить то, что сделал?»
«Может быть, я… я думаю, что да… может быть».
«Тогда сделай это».
«Ты можешь защитить меня?»
Ремо вернулся в свет свечи, его лицо было строгим, глаза сузились. "Я не вижу и не слышу тебя из года в год. И я говорю себе: «Все в порядке, Ремо, Сонни — хороший мальчик. У него теперь лучшая жизнь». Но потом ты все это теряешь, проебываешь — а ты, должно быть, проебал, потому что я видел, как эта девочка смотрела на тебя и никого больше не хотела, — потом начинаешь носиться с этим умственно отсталым индейцем Мули, или как его там, и наживаешь себе неприятности. А теперь ты пришел сюда и просишь меня защитить тебя, подставить шею под удар?»
«Мне больше некуда идти, Ремо».
«Я старый человек. Что, по-твоему, я могу сделать? Думаешь, эти люди меня больше не слушают?» Он сделал еще один глоток виски, больше, чем глоток. «Да что с тобой такое?»
Я склонил голову, не зная, что делать или говорить. Единственное, в чем я был уверен, так это в том, что если Ремо не замолвит за меня словечко, то мне точно крышка.
«Да что с тобой такое?» — повторил он.
«Я-»
«Да что с тобой такое?»
Я понял, что он просто продолжит вдалбливать это, поэтому промолчал.
«Ты украл у этого больного сумасшедшего ублюдка? Ты в своем уме?»
«Мне очень жаль», — тихо сказал я. «На этот раз я действительно облажался».
"Не сиди здесь и не дуйся, как девчонка. Будь мужчиной, подними голову».
Я выпрямился и посмотрел прямо на него, но, признаюсь, меня била дрожь.
«Зачем тебе трахаться с кем-то вроде этого? Тебе лучше знать».
«Я понятия не имел, что он с ним связан», — объяснил я. «Если бы знал, то никогда бы не взялся за это дело. Я понял это только после. Это было сегодня вечером, всего несколько часов назад, а ад уже разверзся вокруг этой штуки, Ремо».
«И ты приполз ко мне? Тебе нужно использовать свою гребаную голову».
«Ты прав», — сказал я.
«Я знаю, что я прав. Мне не нужно, чтобы ты говорил мне, что я прав».
«Прости, Ремо, я не знал, что еще, черт возьми, делать».
Он издал протяжный вздох и пренебрежительно махнул рукой. Он пригубил свой напиток и подал знак проходящей мимо официантке, чтобы та налила еще. «Слушай меня, Сонни, и слушай хорошо. Я не собираюсь ввязываться во все это дерьмо, слышишь? Но поскольку ты всегда был хорошим ребенком, а также из уважения к твоей матери — упокой Господи ее душу — и даже к этому твоему старикашке-гагуцу, я постараюсь дать о нем знать».
Это было лучше, чем ничего. Это означало, что у меня есть шанс.
«Спасибо, Ремо», — сказал я. «Спасибо».
К счастью, Слик завершил свою программу. Напомнив посетителям о действующих специальных предложениях, он объявил, что у него небольшой перерыв, и покинул сцену под аплодисменты.
«Такой парень, как Тоад, не обязан слушать», — сказал Ремо. «Люди, которых я собираюсь попросить, даже не обязаны просить его от моего имени, понимаете? Может, попросят, а может, и нет, и может, он послушает, а может, и нет. Но в конце концов, ему придется работать с нами, и мы должны сделать все как можно лучше, верно? Это лучше для бизнеса, лучше для всех. Такой парень хочет сохранить то, что у него есть, поэтому, возможно, он обратит внимание и сделает исключение. Ты должен понять, что если он скажет «нет», я больше ничего не смогу сделать».