— Может, позавтракаешь со мной? — Он взглядом показал на стол.
— Как скажете… — кокетливо улыбнулась она.
Аллочка ушла и через минуту вернулась с подносом. Сыр, йогурт, какао — и больше ничего. Или она уже позавтракала, или у нее диета.
Глеб вырос в деревне, есть с ножа и вилки его там не научили. И в армии такие премудрости в список обязательных дисциплин не входили, о приисках и говорить нечего, но в грязь лицом он не ударил. И салфетку на колени постелил, и нож взял в правую руку, и кусочек с вилки отправил в рот, не опуская головы. Хотя при этом он очень напрягался и даже пожалел о том, что не позволил Аллочке уйти.
— Вкусный омлет, — стараясь держаться раскованно, похвалил он.
— Старалась! — мило улыбнулась девушка.
— Вчера тебя не было, — как бы невзначай заметил он.
— Так это, у меня отгул был. Рудольф Автандилович разрешил.
— А где Рудольф Автандилович?
— Ну, мне очень надо было… — Аллочка посмотрела на него виновато, но без раскаяния. — Да и с вами не ясно было, где вы, когда будете…
— Здесь я. И теперь я твой начальник.
— Да, я знаю! — закивала девушка. — Мне уже сказали. Вы же видите, я уже здесь!
— С Казаяном долго работала?
— Два года. И всю кухню здесь знаю, если там что-то подсказать надо, ты не стесняйся, спрашивай.
Аллочка перешла вдруг на «ты», но Глеб сделал вид, что не заметил этого. Неважно, как она будет к нему обращаться, главное, чтобы работала хорошо и на голову не садилась.
Да и разница в возрасте у них небольшая. Если она младше его, то не больше чем на год-два.
— Рудольф Автандилович далеко уехал?
Глеб хотел, чтобы Казаян исчез из этих краев надолго, а еще лучше — навсегда. Рудольф Автандилович знал о золоте, и это его напрягало. Если Роберт узнает, чем расплатился Глеб, он станет наводить о нем справки по своим каналам, как бы тогда хозяева золотых приисков на него не вышли.
— Далеко, — кивнула Аллочка. — В Италию. Там у него дом. Семью он туда еще летом отправил. Ну, как только все это началось…
— Что началось?
— Проблемы с братвой… — Она посмотрела на Глеба выразительно и с сожалением.
Дескать, кота в мешке он купил. Сбежит этот кот, ничего не останется.
— Я в курсе, что там за проблемы.
— Рудольф тоже был в курсе, поэтому сбежал. Дом сразу продал, а с клубом не заладилось… Через Москву продавал, там на продажу выставил, а здесь нельзя, здесь бы его сразу вычислили. А ты, значит, из Москвы?
— В какой-то степени, — покачал головой Глеб.
— А я смотрю, номера у тебя омские.
Проезд к морю через набережную был закрыт, но Глеб все-таки проехал и загнал машину во двор клуба. И когда только Аллочка успела номер разглядеть. Шустрая она, судя по всему, девушка. И знающая, и опытная…
— Правитель омский, — невесело усмехнулся он.
— Правитель? — непонимающе посмотрела на него девушка.
— Мундир английский, погон российский, табак японский, правитель омский. Это про Колчака.
— Ах да. Мундир сносился, погон свалился, табак скурился… Что там с правителем стало? — блеснув эрудицией, спросила она. — Кажется, правитель смылся?
— Ну да, большевики — народ суровый, — в раздумье кивнул он.
А здесь свои «большевики», и как бы они не объявили Глебу войну. Если она уже не идет…
— Ты, Глеб Андреевич, не переживай, нормально все будет, — улыбнулась Аллочка. — Со мной не пропадешь.
— Я в этом почему-то не сомневаюсь.
— Я так понимаю, ты здесь жить будешь? — Она взглядом указала на дверь, за которой находилась спаленка.
— Пока да.
— У меня тетка недвижимостью занимается, если квартиру купить надо, только скажи. Или квартиру, или дом…
— Квартира — это хорошо, — в раздумье протянул Глеб.
У него осталось около ста тысяч долларов и два килограмма золота — он запросто мог взять хорошую квартиру. Но спешить с этим не надо: вдруг придется смываться из поселка. И клуб он потеряет, и квартиру.
— Цены на недвижимость растут, — предупредила Аллочка, — весной обещают взрыв, так что подумай.
— Думаю.
Глеб готов был драться за место под солнцем, но, в принципе, он мог бы и отказаться от клуба. Война с мафией — это кровь, а он и без того достаточно ее пролил в своей жизни. Но если у него будет дом в Лазурном, то никакая сила не заставит его убраться отсюда. Он будет биться за свой дом, а это святое… Потребуется, он устроит здесь Чикаго…
— Есть вариант. Двухкомнатная квартира в элитном доме, всего девяносто тысяч долларов. Мужик из Москвы срочно продает. Она уже сейчас сто пятьдесят тысяч стоит, а летом все двести будет, если не триста. Элитный дом на Морской улице… Или двухкомнатной мало?